– Кто такие? – хмуро спрашивает он.
Я показываю документы, объясняю, чего мне здесь надо.
– Жди, – небрежно бросает он и уходит.
Минут через пять открывается калитка и из неё высовывается голова другого солдата, рядового.
– Брагин! – кричит он. – Заходи!
– Щас! – отвечаю я и жму руки своим парням. – Ну, давайте, ребятки. Пошёл я. Вы тут пока тусуйтесь, не уходите далеко.
– Конечно, Егор. Давай, удачи! Увидимся.
Прежде, чем пройти в калитку я поднимаюсь по ступенькам и захожу в КПП.
– Э, ты чё! – возмущается сержант. – Сюда нельзя!
– Слушай, братан, – начинаю я…
– Какой тебе братан, – перебивает он. – Ты ж фазан, в натуре, желторотый.
– Ладно, – киваю я и достаю из кармана пачку «Мальборо». – А так, больше на братана похоже?
Он берёт пачку, крутит в руках и усмехается.
– Ну, может, и не такой желторотый. Чё, прям правда «Мальборо»?
– Кури, земеля.
– Ладно, непутёвый младший брат, чего хочешь?
– Вон у тех двоих парней, – киваю я на Витю с Максом. – Есть ещё коньяк французский. Но это только для моего братана.
– И чего ты хочешь, братан? – ржёт он.
– Хочу, чтобы ты им сказал, куда меня отправят. На какую заставу или ОКПП. Куда определят, короче. То есть ты узнай, пожалуйста, и скажи им, а они тебе бутылку отдадут.
– Не вопрос, брат. Добро пожаловать в пятьдесят первый отряд. Желаю тебе остаться при штабе или на крайняк в резервной заставе.
Он подмигивает и кивает на территорию.
– Иди ровно по дороге и первый дом справа – это, как раз, штаб. Подойдёшь к дежурному, доложишь. Он тебя ждёт уже.
Так я и поступаю. Калитка за моей спиной захлопывается, обрывая связь с гражданкой, и я оказываюсь один на один с новой действительностью. Ну что же, послужим. Надо значит надо.
Я шагаю по длинной дороге с идеально белыми недавно покрашенными бордюрами и выхожу на плац. Слева в глубине стоит длинный одноэтажный барак, вероятно, казарма, а справа – двухэтажное, сложенное из железобетонных блоков здание штаба. За ним виднеется ещё множество строений, но с ними разберёмся позже.
Захожу внутрь и разыскиваю дежурного.
– Здорово, – киваю я бравому накаченному сержанту со скуластой лошадиной мордой и лошадиными же глазами. – Ты дежурный по штабу?
– Я не понял, рядовой! – зычно ревёт он. – Устав для кого написан?! Обратитесь, как положено!
Ах, ты ж, конь педальный. Ну, ладно, не переломлюсь, доложу. Или мне что, права с самого начала качать?
– Ты чё там орёшь, Токаев?
Из канцелярии появляется молодой лейтёха и изучающе на меня смотрит.
– Товарищ старший лейтенант! – звонко докладываю я, вытягиваясь во фрунт. – Рядовой Брагин прибыл для дальнейшего прохождения службы.
– Откуда ты такой взялся к октябрю месяцу? – хмыкает он. – Да ещё и вся грудь в орденах. Может, из космоса?
– Из Москвы, товарищ старший лейтенант!
– Ну-ка, дай-ка бумажонки свои.
Я подаю.
– Етить-колотить! Третий взвод специального обеспечения… Чё ж ты там за подвиг совершил? Ты прям на Лубянке что ли служил?
– Так точно.
– Блатное местечко. И за что тебя к нам сослали? Самоход? Пьянка? Девки?
– Никак нет! Сам попросился!
– Сам? Ну-ну, пи*деть не мешки ворочать, да?
Лейтёха начинает ржать, а сержант Токаев, бешено пучит глаза и раздувает ноздри. Кентавр, бляха. Ещё бы копытом бить начал. Похоже, хочет парочку приёмчиков изучить. Ну, это мы махом устроим.
– Отставить смеху*чки! – как удар бича выстреливает злой недовольный голос.
Лейтёха моментально делается собранным и серьёзным. В холл входит суровый и хмурый полкан с гладкой блестящей лысиной. Высокий, бляха, и крупный. Кулаки будь здоров. Если любит ими размахивать, хорошего мало. Глаза у него красные, а под крючковатым носом топорщатся густые, как сапожная щётка усы.
