Вернувшиеся через час авантюристы девушку не тронули, хотя некоторым из них она на этом месте ужасно мешалась. Аэмуна рычала все время, пока не завернулась в плащ и не уснула. Никак не могла простить той собственной трепки.
Как Да Э и обещал, утром пленница очнулась, незадолго до рассвета. Села кое-как, обхватила колени руками, да так и замерла, уткнувшись в них лицом. Мелкая дрожь бегала по телу, почти невидимая взгляду.
Тишина успокаивала. Халльвега с трудом помнила вчерашний вечер. Голос в голове, его приказ. А потом…
На тихие шаги по песку отвлеклась только потому, что знала, кто это. Очередной приговор на ее многострадальную голову?
Да Э не выглядел злым или недовольным. По большому счету он всегда был равнодушен и спокоен, Халль помнила всего один случай, когда злился на своих целестиалов. Да и то, разве это назовешь злостью? Так, недовольство скорее. Хотя атмосфера тогда была довольно пугающая вокруг элементалиста.
Высокий, худощавый. Последнее натолкнуло на мысль о еде. Да Э держал в руках тарелку с чем-то съедобным.
Наверное, надо было быть благодарной. После случившегося мысли о еде вызывали тошноту. Поэтому ставший привычным голод не мешал смотреть на человека перед собой. Человек ли? Не очень-то похож.
Да Э молча присел на колени возле девушки.
Интересно, его можно назвать красивым? Ее он больше пугал, чем привлекал.
На протянутую тарелку с кусочками мяса смотрела с непониманием. Это ей? Похоже, знает, что после еды станет легче. Только зачем ему это? Если бы игнорировал дальше или убил, она бы поняла лучше.
Ее не торопили.
Рискнув, Халльвега осторожно протянула дрожащую руку. Тарелка выпала из ослабевших пальцев под равнодушный взгляд. Эмоции вернутся на свои места чуть позже, когда развеются последствия вчерашнего.
– Хазу, – позвал Да Э, чуть повернув голову.
Рядом нарисовался Мастер Убийца с еще одной тарелкой. Да Э забрал ту и вновь протянул девушке. На этот раз отдавать не стал, Халльвега стянула пару кусочков мяса один за другим, отправляя их дрожащей рукой в рот. Жевать тоже большая проблема, челюсть не слушается.
Халльвега поморщилась, прикусив язык. И тут же краем глаза заметила блуждающую улыбку на тонких губах элементалиста. Тот покачнулся и встал с колен одним плавным движением. Развернулся и ушел к костру, откуда в тишине за происходящим наблюдали все целестиалы. Они ничего не понимали.
Вскоре там завязался разговор, послушались чьи-то возмущения, а там вернулась привычная атмосфера.
Халльвега тихо поедала мясо, к которому постепенно возвращался вкус. Дышать стало легче, дрожь утихла. Некоторое время еще будет накрывать отдачей, к вечеру пройдет. И так до следующего раза.
На нее смотрели, как на чудо света. Наверное, со стороны выглядит необычно, когда кто-то двигается так, словно боится рассыпаться на мелкие кусочки. Любое движение, каждый шаг – словно борьба.
Она была благодарна Да Э за то, что тот не стал никуда гнать. Целый день где-то охотились, оставив ее одну на пустынном уступе посреди ущелья. Даже привязывать не стали. Впрочем, ей в таком состоянии не до побегов. Прошмыгнуть мимо монстров, может, и удалось бы, но не сейчас.
Вечером вновь посадили на цепь. Негативные последствия прошли, позволяя дышать полной грудью. А, значит, попытаться улизнуть от элементалиста можно. И даже нужно, потому как он в живых вряд ли оставит, несмотря на то, что за последние сутки стал вести себя с ней весьма странно.
