Так что Халльвега никуда не спешила. Отказаться она всегда успеет, если что. Сейчас же есть вполне себе реальный шанс вырваться. Орктар, видимо, считал, что у нее нет и шанса – как минимум монстры снаружи сожрут сразу с потрохами неумелую авантюристку. В этом элементалист ошибался, однако Халльвега не спешила разуверять его. Неведение собственного тюремщика ей на руку.
Не знакомая с местом заключения, Халльвега с интересом совала свой нос всюду, куда его можно было засунуть. Постоянное присутствие рядом Нангуллы лишало возможности залезть дальше разрешенного. Разговорчивостью приставленная к ней целестиал тоже не отличалась. Однако, как оказалось со временем, дело было не в неприязни как таковой. По словам самой Нангуллы, она, кажется, всегда была такой. А может, это последствия службы элементалисту. Сейчас уже трудно сказать.
И чем дальше, тем труднее. По всему выходило, что целестиалы Орктара теряли все человеческое, обращаясь в монстров. Они были подконтрольны своему элементалисту, но уже совсем не люди. Да и зачем те элементалисту? Слуги, пешки в игре. Главное, чтобы выполняли свою роль и делали это хорошо. Остальное не важно.
Со временем Халльвега заимела общее представление о Проклятом храме. О внутренней его части, так как снаружи никогда не бывала – ни прежде, ни тем более сейчас, ее не выпускали. Так что понять и увидеть, насколько сильны местные монстры, возможным не представлялось.
Внутри храма словно располагались несколько храмов поменьше. Это как шкатулка в шкатулке. Сначала большая, в ней все меньше и меньше. В данном случае множество залов, внутри каждого последующего размещался зал скромнее в размахе. Соединялись они меж собой лестницами, парящими над пустотой, из которой к потолку взметались краеугольные блестящие темные колонны.
В самой просторной из тех зал, куда ее допускали, потолок был выполнен из стекла. Непрозрачного, кое-где разноцветного. Правда, краски от солнечных лучей почему-то все равно оказывались слишком тусклыми и блеклыми, они почти никак не влияли на степень освещения. Разве что ночью мрак снизу, казалось, перетекал и к потолку. Среди двух черных бездн висели лестницы, шагать по которым было довольно страшно.
В других залах ближе к центру храма лестницы становились меньше, черные провалы под ногами сменялись языками пламени, пока не пропадали полностью, сокрытые привычными просторными коридорами. В их переплетении можно было заблудиться.
Со временем Халльвега стала понимать, куда можно выйти, если свернуть в ту или иную сторону. Знала, где покои Орктара. Туда соваться не спешила, ей просто как-то однажды Нангулла сообщила, когда они проходили мимо очередных, довольно редких в этих местах дверей. Знала, где комната с порталами. Узнала еще издали разноцветную мозаичную дверь, через которую в прошлый раз сбежала с элементалистами. Совать туда нос Нангулла не позволила, настаивать Халльвега не стала, как и раскрывать знания о содержимом комнаты. Время не пришло, рисковать собственной шкурой рано. Ей еще многое предстоит узнать, прежде чем куда-то рыпаться.
Какие-то коридоры и комнаты внутри храма оказались полностью заросшими корнями и мхом, какими-то кустами сомнительного вида. Другие завалены камнями. Оба вида были непроходимы, даже пробовать бесполезно. Нангулла пожала плечами на вопрос, разрешила. Ей не жалко, но с большей долей вероятности этим жизнь любопытной авантюристки и закончится.
