Анджей остановил старика, схватив за запястье.
– Запомни, у вас есть только несколько минут. Когда ее глаза станут оранжевыми, сразу зовите меня. И без фокусов, – произнеся последние слова, Целитель одарил Маркеса тяжелым взглядом.
– Я даю тебе свое слово, – ответил староста.
– Хорошо, я подожду на улице.
Возле шатра здоровяка уже не было. Вместо него стоял низкорослый обрюзглый мужичок с копьем в руке. Он подозрительно покосился на лекаря Но увидев окровавленные руки и мокрую одежду, шарахнулся, как от чумного и, отвернувшись, встал в стороне.
Анджей дышал полной грудью свежим ночным воздухом. После событий в душном шатре – это лучшее, что могло помочь собраться с мыслями. Расслабляться было рано, лишь позволить себе небольшую передышку.
Целитель огляделся. Проходящие мимо люди с интересом разглядывали его, но не останавливались и шли дальше. Элен нигде не было.
Лигн брел в размышлениях. Он почувствовал, какая мощная энергия течет в легионере, и это не сулило ничего хорошего.
– Пусть уходит. Мы сами справимся, – перекрикивал его Маркес.
– Дорен тебя забери! Лекарь!
Анджей стремглав помчался обратно. Оливия стояла посередине шатра и наблюдала за окружающими оранжевым глазами. Зрачок отсутствовал – глазное яблоко было полностью оранжевого цвета.
Целитель направился к девушке, но на пути возник Маркес.
– Не надо. Не делай этого, – умолял он, – я уже потерял ее один раз. Не лишай меня возможности хотя бы видеть ее.
– Мы просили время, чтобы проститься и оно истекло. Теперь позволь лекарю сделать то, что нужно, – старик говорил требовательно и твердо, слегка повысив голос, чтобы не напугать ребенка.
– Как ты можешь так говорить? Это ведь твоя дочь! – кричал мужчина, брызжа слюной в истерике.
– Это больше не твоя жена и не моя дочь, мальчик мой. Ты не знаешь, кто такие Пустые. Если не убить ее сейчас, то вся община окажется под угрозой, – староста продолжал сохранять самообладание и смотрел безумцу прямо в глаза, стараясь переубедить его.
– Сейчас она спокойна лишь потому, что питается моей жизнью, – вмешался лекарь, – но как только я прерву связь, то набросится на любого, кто окажется рядом. Пустыми движет только жажда чужой жизни. Ни чувств, ни эмоций – лишь неутолимый голод.
– Мне все равно. Вы не причините ей вреда, – Маркес достал из-за пояса кинжал и направился к Анджею. Старик остался стоять в стороне, держа младенца.
Целитель выхватил меч и выставил перед собой. Он успел вовремя – кинжал со звоном наткнулся на эрбускую сталь. Мужчина почти мгновенно развернулся и ударил в бок под ребра. Сталь мелькнула стремительно и быстро – лекарь едва не пропустил этот опасный укол.
Маркес оказался юрким и проворным, точно фокусник на ярмарке, который успевает за время своего представления обокрасть всех присутствующих. Целитель не хотел убивать и старался держать нападающего на расстоянии вытянутого меча, но внимание рассеивалось из-за связи с Оливией. Не покидало противное головокружение и скорость реакции притормаживалась. Слабое освещение еще более усугубляло ситуацию. Все это играло на руку лишь Маркесу. Даже преимущество в оружии не спасало ситуацию.
Анджей, понимая, что зрение его подводит, ориентировался на слух и обоняние, чтобы уловить передвижение противника. От мужчины пахло потом, кастром и лошадьми. К ним примешивался запах свежей крови и горящих свечей, царивший в шатре. Староста ругался на зятя, но лекарь игнорировал его голос, сосредоточившись на мягких быстрых шагах противника.
