– Готовят судный костер, – ответил охранник.
– Разве сначала не должен быть суд? – внутри лекаря разлился панический страх, но он сдержал эмоции, оставаясь непоколебимым.
– Суд над тобой состоялся пять лет назад, но приговор так и не был приведен в исполнение. Ты разве не узнал меня? – мужчина, усмехаясь, посмотрел на Анджея из-под шляпы.
– Брат Лан, – одновременно удивленно и обреченно произнес Целитель.
– Рад, что помнишь меня. Ну и хлопот ты мне доставил, когда исчез перед самой казнью. Но теперь я не позволю тебе сбежать.
После того, как яма была вырыта, в нее вкопали бревно. Брат Лан привязал к нему Целителя.
– Ты совершаешь ошибку. Я помогаю людям и не причиняю никому вреда. Совет не простит Магическому Дозору убийство лекаря, – Анджей в отчаянии пытался переубедить своего палача.
– Совет сам разыскивает тебя, как преступника. Уж не знаю, чем ты им досадил.
Вокруг лекаря уже накидали гору из сухих веток и соломы. Брат Лан встал напротив Целителя и самодовольно улыбаясь, принялся зачитывать приговор.
– Лекарь Анджей, известный так же, как Целитель, ты обвиняешься в колдовстве и в связи с темными существами Оргендума. Пять лет назад тебе был вынесен смертный приговор, который сейчас будет приведен в исполнение. Хочешь ли ты произнести последние слова?
– Да простит меня Богиня Матерь. Я не справился, – произнес лекарь, глотая горький комок безнадежности и отчаяния.
В руках у Брата Лана появился факел.
– Не справился, – произнес он.
– Не справился, – подхватили другие Братья.
– Не справился, – вторили родители Эли.
– Не справился, – говорила мертвая маленькая Джанет с окровавленном бедром.
– Не справился, – хором повторяла толпа, состоящая из людей, которых Целителю не удалось спасти, и их близких. Они смотрели ненавидяще и зло, повторяя эти два слова снова и снова.
Брат Лан сделал шаг вперед и кинул факел на кучу веток. Костер разгорелся молниеносно, обдавая жаром.
– Не справился! Не справился! Не справился! – продолжали выкрикивать безумные лица.
Огонь начал подступать, сжигая одежду. Правую руку нещадно жгло, и тошнота подкатывала к горлу.
Лекарь видел, как огонь пожирает тело, превращая в черные обугленные головешки, но внутри он ощущал только холод. В голове судорожно крутились мысли: «Как все эти люди могли оказаться здесь? Как мертвые ожили? Почему я ощущаю холод вместо жара огня? Либо я схожу с ума, либо… все вокруг иллюзия».
Языки пламени закрутились в вихре и растаяли. Целитель снова оказался в комнате рядом с Эли, но сознание, словно продолжая гореть на судном костре, было затуманенным.
Жизнь стремительно покидала Анджея, и не осталось другого выхода, кроме как прибегнуть к помощи осколка Кристалла Богини Улины. Свободной рукой он принялся шарить в сумке, висевшей на плече, и через мгновение извлек камень. Собрав остатки сил, Целитель сосредоточился, активируя его. Резкая мучительная боль в руке затмила все, после чего последовала вспышка желтого света. Ее было видно даже сквозь опущенные веки.
Анджей исполнял роль проводника, направляя энергию из камня, через свое тело к девочке. Осколок камня богов обладал невообразимой силой. Он это ощущал всем телом – плоть словно разрывалась изнутри от огромной мощи, высвободившейся наружу. Требовалась неимоверная сила воли, чтобы не позволить руке разжаться. Действуя на пределе возможностей, держась из последних сил, Целитель крепко сжимал пальцы. Через несколько мгновений он почувствовал долгожданное облегчение, сила метки Ога начала слабеть, зрение возвращалось. Поверхность кожи Эли, где стояла метка, стала горячей, потом покрылась волдырями и задымилась. Девочка, все это время лежавшая спокойно, изогнулась дугой и начала метаться по кровати, не открывая глаз. С ее бледных губ срывались еле слышимые стоны, а в воздухе запахло горелой плотью.
