И он крикнул именно так, когда из-за майской зелени перевала вдруг показалось море! Зелень раздвинулась, как занавеси на сцене, и во всей своей красе засеребрило солнцем по всей морской глади!!! Это было так сумасшедше красиво и необыкновенно, что дыхание у него сперло, а в глаза прибежала влага, которая задымила красоту необыкновенным неоном и она стала еще красивее, как бы размытая его не выпрыгнувшей слезой от всего сердца, которую он сдержал, но загадочной и нежной…
Санаторий назывался «Ливадия». Так значилось и в путевке, но он не знал, что это бывший Царский Дворец!!! И это был второй подарок на сегодня. Он и мечтать не мог, что когда-нибудь в своей жизни будет жить в настоящих, царских апартаментах! Но тут он получил следующий подарок! По распоряжению того самого главного врача Ивана Егоровича его оформили по льготной цене, которая предусматривала оплату только одной трети путевки. Восторгу не было предела, и опять слеза чуть не спрыгнула на щеку…
И началась у Сергея Петровича «царская жизнь»! Так называл этот период он сам. Вокруг Ливадийского дворца раскинулся самый шикарный сад, который он когда-нибудь видел! Царский!
Ах, если бы не его отсутствующие силы и одышка. С каким бы удовольствием побродил он по этим спускающимся к морю аллеям, среди пихтовых зарослей и магнолий в самом цвету, испускающими необыкновенные запахи и ароматы! Такой сад, да еще в пору самого бурного, весеннего цветения – май месяц – это было что-то необыкновенное и неописуемое обычными словами!!! В его красоте, и в этих удивительных расцветках, которыми были раскрашено все невообразимое буйство цвета в парке! Но он мог рассматривать это буйство цвета только с веранды второго этажа или, а если его спускали лифтом на первый этаж, то на площадке перед магнолиями, потому что ему выдали инвалидную коляску для передвижения и он на ней путешествовал, куда доезжал. А жаль!
Сам санаторий, как по заявке, был нацелен на лечение и реабилитацию сердечно-сосудистой и легочной системы! Поэтому день был занят под завязку завтраками, процедурами, обедами, процедурами, ужином, процедурами и вечером – общим обсуждением дел в мире и окрестностях, и, опять же, получением вечерних процедур.
Сам Сергей Петрович оказался «плохо выездной» или «не выездной», то есть не выезжал на своей коляске дальше балкона над морем или в пределах площадки перед дворцом. Но в прекрасном Ливадийском саду, между цветущими кустами магнолий с видом на самое чудесное в мире море, новости ему в уши «доносили» остальные члены лечащегося коллектива больных, имеющих возможность пересекать это прекрасное пространство во всех направлениях пешим ходом.
Коллектив, на удивление, подобрался очень интересный, а особенно в плане «а поговорить»! Один из контингента оказался очень увлекающейся личностью. Звали его тоже Сергеем, но Сергеевичем, а увлекался он, как это ни странно, тоже, как и Марина Сергеевна, биоэнергетикой. Наверное, это стало модным, поэтому он решил, что должен увлечь своим «хобби» и остальных участников споров и дискуссий, которые они устраивали в вестибюле перед столовой, или на террасе, или на площадке около магнолий, но каждый раз разговор скатывался непременно к биоэнергетике.
Сергей Петрович тоже стал постепенно интересоваться всем запредельным, тем более имея в голове фундамент из цитат книг матери, но вслух это все ему стало слушать очень даже любопытно! Правда, не до состояния полного фанатизма, как у его матери или у этого Сергея Сергеевича. А тот садился на своего конька и…, поехали! А однажды он радостно сообщил им всем:
