Почему-то мне кажется, что есть что-то, чего Руслан боится. Есть что-то, что может вывести Чакырбейли на чистую воду?.. А Абрамова наоборот — утопить в грязи?!
Да господи боже мой... Голова скоро взорвется от этих мыслей. Я с каждым днём всё больше жалею, что вернулась. Что так сильно доверилась Руслану. Ведь невооружённым глазом видно, что он что-то скрывает.
Раздается плач сына. Так и не ответив Альпу, я собираюсь отключиться, но снова слышу его хрипловатый голос:
— Дарина, я хочу увидеть сына.
— Он не твой сын. — Я выхожу из спальни и иду в комнату Каана.
— Я хочу увидеть сына, — проигнорировав мои слова, повторяет он с нажимом. — Всего на минуту. Позвоню по видеосвязи.
— Нет. Я не намерена показывать тебе своего ребенка.
— Нашего ребенка, — поправляет он стальным тоном. Потом снова смягчается: — Поверь, бессмысленно спорить. Сама будешь жалеть... когда все узнаешь. Ребенку нужен отец. Полноценная семья. Поэтому отложи упрямство. Я наберу тебя снова.
Короткие гудки действуют на оголенные нервы. Чакырбейли действительно отключается и набирает снова, чтобы увидеть Каана по видеосвязи.
Хмыкнув, я беру сына на руки и прижимаю к себе. Коснувшись губами его пухлой щечки, прикрываю глаза. В горле стоит ком, который увеличивается в размере и постепенно перекрывает доступ кислороду.
Настойчивость Альпарслана выбивает меня из колеи.
«Сама будешь жалеть... когда все узнаешь...» — В висках набатом звучат его слова.
Господи, дай мне сил... Иначе с ума сойду. Я скоро просто свихнусь!
Каан улыбается мне. По телу растекается теплота от его взгляда. И понимание того, что я лишаю его отца, бьёт наотмашь, выбивая воздух из лёгких. Я снова нервно сглатываю и всё-таки принимаю звонок, но камеру не включаю.
— Когда ты поймешь, что я не хочу с тобой разговаривать?
— Покажи мне сына, — прилетает в ответ.
Скрипя зубами, нажимаю на значок камеры и, прижав сына крепче, держу мобильный так, чтобы Чакырбейли увидел Каана. Зачем я это делаю — сама не понимаю. Ведь не обязана. Но внутри что-то неприятно щелкает. Ведь правда... Ведь я осознанно лишаю сына отца. Хотя на это есть весомые причины. Альпарслан сам когда-то от нас отказался, а сейчас... Сейчас лезет вновь и ломает на своем пути все, чего я с огромным трудом добилась.
Мою выдержку, стойкость. Терпение, хладнокровие, решительность.
Повисает абсолютная тишина. Каан смотрит на экран, прямо на своего отца. Даже не моргает. Я не вижу выражения лица Альпа. Слегка поворачиваю телефон, чтобы увидеть и его реакцию.
Его губы сжаты в тонкую полоску. Между бровями виднеется складка. Он разглядывает сына пристальным взглядом.
— У него же нос, губы... точь-в-точь как у меня, — наконец раздается с той стороны трубки. — Ну и кого ты хочешь обмануть, Дарина?
Втянув носом воздух, я снова сглатываю. Нет, так продолжаться не может... Однозначно нет.
— Думаю, достаточно. — Повернув телефон к себе, я просто отключаюсь и, вырубив громкость, бросаю мобильный на кресло.
Нужно взять себя в руки. Устала от кого-то зависеть. Поеду в офис и напишу заявление. Уволюсь. А потом... снова отсюда уеду. Нечего мне здесь делать. Нет тут ни одного человека, кто мог бы быть на моей стороне. Все думают исключительно о себе и о своей выгоде.
Так почему мне тоже не стать такой?
13. Глава 13
Азиза появляется как раз тогда, когда я, накормив Каана, сажусь вместе с ним на диван. Разговариваю с сыном. Он улыбается, лепеча что-то понятное только ему, и смеётся, когда я с ним играю.
