– Чего? У меня нет ни одного предположения! Но, зная родного брата... Господи, до чего мы докатились? Мой самый близкий человек, кровный, враждует со мной. Еще бы причину узнать!
– Ты для начала успокойся. Всё хорошо будет, я тебе обещаю, – хлопает по плечу, затем обнимает. – Давай, внутрь идем. А то холодно, а ты в одной рубашке.
– Нет, Тим. Я еду к ней. Сдохну, если не поговорю. Сегодня! – достаю из кармана ключи и направляюсь к автомобилю.
Я не чувствую никакого холода. Только какие-то непонятные мне ощущения, которые я никогда не испытывал.
– Ты не передумаешь, да? – останавливаемся возле машины.
Смотрю на часы, открыв дверь, присаживаюсь.
– Нет, брат. Я тебе позвоню. Если она мне ничего не скажет, то нужно будет вытряхнуть всё из Кати. Пока Оли тут нет, у меня есть шанс всё разузнать.
– Хорошо. Я свяжусь с Захаровым. Давай, удачи! И не забудь: чем спокойнее будешь говорить, тем больше шансов будет услышать правду. По личному опыту знаю, – издает короткий смешок, отходит в сторону.
– Спасибо, Тим. Передай девочкам мои извинения.
Настраиваю GPS-навигатор и еду на Викин адрес.
Ни черта не соображаю. Пульс беспощадно долбит в виски. Хочется просто поговорить с ней. Понять, почему она так себя ведет. А потом поехать домой и тупо выспаться.
Останавливаюсь на светофоре. Сжимаю руль до побелевших костяшек, а челюсти – до боли в зубах. Дряни! Моя жена и Катя, а также родной брат так вот круто подставили нас. Я, не понимая происходящего, оказываюсь Викиным врагом.
Да что за несправедливость? В чем я провинился?
Доезжаю до нужного адреса раньше такси, потому что гнал со скоростью сто шестьдесят километров в час. Вика выходит из такси, укутываясь в свое пальто. Доходит до подъезда, а я, как завороженный, смотрю за ее действиями. И только когда она поднимает голову и смотрит сначала на небо, откуда падают пушистые хлопья снега, затем в сторону моей машины. Будто замечает меня, дрожащими руками пытается открыть дверь.
Выхожу и направляюсь в ее сторону как можно быстрее.
– Вика! – рывком тяну девушку к себе и прижимаю к своей груди. – Послушай меня!
– Не хочу! Не хочу тебя ни видеть, ни слышать! Уходи! – сопротивляется она, пытается оттолкнуть.
– Вик, я не знаю, чем тебя обидел, но ты… Ты не должна доверять моему брату, понимаешь? Он не такой, каким кажется.
– Да? А кому я должна доверять? Тебе? – усмехается сквозь слезы. – Человеку, который когда-то обещал заступиться? Защитить? Но потом свалил и женился на другой?
Если несколько лет назад в ее глазах была надежда, то сейчас совсем иначе.
Боль. Обида. Разочарование.
Неужели ждала меня? Ведь мне сказали, что она вышла замуж!
– Ты… У меня были причины, Вик. Не смог тебя найти, – бессовестно вру, пытаюсь оправдаться.
– Врун! Лжец! Причина у него была, видите ли… Почти четыре года! – бьет маленькими кулачками мне в грудь. По ее щекам катятся слезы, а у меня сердце разрывается от безысходности. Что я наделал… – Уходи! Уходи, Демьян, и больше не появляйся! Я тебя ненавижу!
В этот момент сзади раздается звук сигнала автомобиля. Из такси выходит женщина с маленькой девочкой.
– Мама! Мамоцка! – выкрикивает малышка, подбегая к Вике.
– Родная, что такое? – присаживаясь на корточки, Вика пытается успокоить ребенка.
Неужели эта девочка – ее дочь?
– Мам, он тебя обидел? – малышка поворачивается и смотрит мне в глаза. А я стою как вкопанный и не могу отвести взгляда. Потому что передо мной – моя копия.
