– Да, конечно. Михаил, есть ли еще кто-нибудь на примете?
– Вроде все. Я скину вам их данные, они остались у меня на телефоне. Боюсь, кроме имени и фамилии, у меня ничего нет.
– Оно и неудивительно. Разве кто-то будет давать вам свои паспортные данные или что-нибудь еще? Как-нибудь справлюсь с этой информацией. Бывали случаи, когда только по фотографии находили людей в других городах, так что сейчас даже более чем достаточно.
– Очень надеюсь, что это кто-то из них.
– Сомневаюсь, – многозначительно произнес Валерио и снова потянулся к трубочке, допив коктейль. – Они, конечно, те еще козлы, но я им мало интересен.
– Как же так? Из-за вас люди потеряли репутацию и работу, а вы говорите, что вы им неинтересны? – Впрочем, всерьез я не думала, что такие вот организаторы стали бы забрасывать певца письмами. Как-то несерьезно… Его репутации подобное не повредит…
– Репутация у этих заведений была и до меня хреновая, собственно, поэтому мы и выбрали выступать там – договориться проще.
– Во всех приличных заведениях наслышаны о выходках моего клиента, поэтому порой устроить концерт именно там бывает просто нереально, – шепнул мне на ухо Михаил.
– Что ж, это многое объясняет.
– А насчет работы вы тоже не волнуйтесь. Их бы все равно уволили. Сейчас или через полгода – не важно.
– Почему вы так думаете? Они плохо справлялись со своими обязанностями?
– Они жулики и воры. Многие розыгрыши выигрывали их дети или родственники. Охраны почти не было, хотя по регламенту она должна быть на входе и вокруг сцены, соответственно, деньги уходили им в карман. Уже молчу про то, что в туалетах торговали черт знает чем. Их увольнение – вопрос времени, и не более. Мне их не жаль.
– И все же они могли повесить все на вас. Людям живется проще, если в их бедах можно обвинить другого.
– Может, и так, но они не смогли бы ездить со мной по городам и фотографировать меня. Их же не уволили сразу после концерта, да и письма с угрозами стали приходить относительно недавно. Зачем тем, кому я «испортил» жизнь, хвалить меня?
– Верно подмечено. Получается, из подозреваемых у нас остается только Семин?
– Валька? Не сходите с ума. Зачем ему писать мне такие письма и бегать за мной? Мы разошлись на хорошей ноте. Он извинился, и я не держу на него зла.
– А как же его интервью?
– Вы же знаете нашу прессу. Уверен, больше половины – это выдумки, которые написали ради высоких продаж. Валентин хороший парень, так что не стоит копать под него.
– Я совсем запуталась. У нас вообще нет подозреваемых. Такое, конечно, бывает в начале дела, но я надеялась на другой исход.
– Ничего, вы же еще кого-нибудь найдете?
– Конечно. Кстати, а что насчет вашего ребенка?
– У меня нет детей. Даша, так зовут девушку, которая так рьяно рвется ко мне в жены, напросилась ко мне после знакомства в клубе, потому что перебрала. Она не знала, кто я такой, и от этого мне было легче. Она переночевала, и все, а после, видимо, ее сфотографировала пресса, и пошло-поехало. Возможно, ей заплатили, чтобы она разгоняла эту легенду.
– Откуда же тогда ребенок?
– Почему вы меня об этом спрашиваете?! Как будто мне есть какое-то дело.
– Потому что она может быть потенциальным преступником. Кто знает, на что она еще готова за деньги? У вас остались ее контакты?
– Да, Михаил перешлет вам их по почте. У вас остались ко мне вопросы?
– Нет, попробую поработать с тем, что имеется. А у вас ко мне?
