- Папа, я хочу есть! – безапелляционно заявил Никита, когда они шли по длинному, блеклому больничному коридору к выходу из больницы.
И Майя удивилась. Обычно с такими вопросами сын обращался к ней, но сегодня, похоже, даже у Никитки ее растерянный вид вызвал сомнения в маминой адекватности.
- Сейчас что-то найдем, – пообещал ему Артем и не соврал – довольно быстро обнаружил больничное кафе в фойе приемного отделения. Усадил их за столик, и тут же перед Майей и Никитой возникли две порции блинчиков с вареньем, кружка кофе и стакан компота.
- Ешьте! – приказал им, и Майя покорно потянулась за вилкой с ножом.
Не только потому, что так толком и не позавтракала, – она решила, что еда поможет ей справиться с головокружением и приступом тошноты, подкрадывающимися сразу же, стоило ей вспомнить… И она покачала головой, отгоняя непрошенные образы.
- С ним все будет хорошо, – пообещал Артем уже ей. – Родька обязательно встанет на ноги, а полиция найдет тех сволочей, кто это сделал. А если не найдет, этим займется моя служба безопасности.
- Ни они, ни вы никого не обнаружите! – пробормотала Майя. – Ни полиция, ни твоя… служба безопасности. Родька говорил, что это тянется уже шестой год, а то и больше.
- Ты о чем это, Марусь? – нахмурился Спасский. – Никит, пойди-ка немного поиграй! – Артем кивнул в сторону детского городка и бассейна с шариками неподалеку от кафе, потому что сын уже поел – вернее, буквально засунул в себя блин, после чего залпом выпил стакан компота. – Но так, чтобы я тебя видел.
- Да, папа! – серьезно отозвался тот, затем вприпрыжку ускакал в сторону разноцветных лесенок и горок.
- Я внимательно тебя слушаю, – повернулся к ней Артем.
И Майя, понимая, что несет полнейший бред, рассказала ему все, что услышала от Родьки. Слово в слово, постаравшись ни о ком не забыть – ни об одном из перечисленных имен в его списке. Затем Артем долго размышлял, пока она допивала кофе, поглядывая, как ее – их! – сын катался с горки наперегонки с другими мальчишками.
- Ерунда! – наконец, заявил Артем уверенно. – Не сходится, Марусь! Макса избили наркоманы. Мы их нашли и покарали. Серега связался не с теми. Давно уже увяз в банковских махинациях, и его бы либо посадили, либо застрелили. Ветлицкая всегда была дурой, но тут уж никто в этом не виноват. Каролину, кажется, изнасиловали. Темная история, после этого она долго сидела на антидепрессантах, но все-таки не выдержала… Поцкой слишком увлекался мотоциклами, но при этом любил выпить. Смесь оказалась убойной в прямом смысле этого слова. Кто еще был в Родькином списке?
- Воронов.
- Тот давно уже кололся, чуть ли не сразу после школы начал. Пустил свою жизнь по… Гм… Похоже, не поделил с кем-то дозу.
- Зимин…
- Зимину я набил морду, – с удовольствием произнес Артем, – за то, что подсыпал нам наркоту в выпивку. Но он так ничего и не понял. Угробил и себя, и Карину.
- Там еще был кто-то, – растерянно произнесла Майя. Со слов Артема выходило, что не было никакого заговора или проклятия. – В Родькином списке...
И она принялась старательно вспоминать, на что Спасский раз за разом находил веские объяснения без какого-либо участия злого умысла.
- Марусь, ты в это веришь? – наконец, серьезно спросил у нее Артем. Майя уставилась в его серые глаза, затем, не выдержав, отвела взгляд. – В то, что кто-то планомерно уничтожает 11 «А» класс?
