Я знал: «Сейчас что-нибудь начнется».
В темноте я слышал вопрос: «Кто ты?»
Я не понимал что я должен делать. Под какую именно истину обо мне они подкапываются. Я молчал из упрямства с ними ни в какие игры не играть.
Снова вопрос: «Кто ты?» Я молчу.
Голос: «Отказ кооперировать. Штраф». Вот что придумали.
Мой разум за меня отвечает: «пошли вон».
Их ответ: «Штраф тысяча долларов».
Молчу.
«Две тысячи».
Мне становится страшно. Мне себя не выкупить.
И вдруг возникает в голове странное слово: «Ката-пилла». И я его им преподношу.
Они молчат, похоже от растерянности. Потом: «Ненормальный. Уходим».
Уходят. С одурманенными мозгами я медленно засыпаю.
Кукла Невелли, где ты? Ты можешь мной гордиться.
* * *
Вдруг, как иголка пронзает мозг, вопрос: «Кто ты?»
Я сонно посылаю обратно: «Катапилла». Я им пачкаю мозги.
От них приходит ко мне: «Коронованные».
Я отбиваюсь: «Навсегда».
Они: «Ого. Ты учишься семимильными шагами».
Я молчу.
Они: «Надо реагировать. Будет штраф».
Я: «Пошли вон. Кто вы?»
Молчание. Потом: «На сегодня все».
Я раскисаю. В голове моей: «Как же я по тебе тоскую, мальчик мой голубоглазый».
Голос: «Не пройдет. Все неправильно».
Засыпаю. И опять в голове как иголка мысль: «Кто ты сейчас?»
Я: «Убирайтесь. Я ничего не знаю и не понимаю».
Подсказка: «Масон новообращенный».
Я, в возмущении их самоуправством: «Нет, нет и нет. У вас ничего не получится».
Голос: «Папа? Где ты, папа?»
В ужасе я понимаю, что услышал голос моего сына. Неужели они и его атаковали?»
Я молчу. Я боюсь осуществить с ним связь массонскую. Он должен остаться неприкосновенным.
Я: «Он жив, здоров, неприкосновенен» (К кому бы это ни попало).
Голос (отвечающий): «От тебя зависит. И так: кто ты?»
Я: «Король на земле и на небе».
Голос: «Король с королевой решили пожениться». (А это что еще за чушь?)
И голос Эллочки: «Браво, милый. Я люблю тебя». Я: «Ты мне опротивела».
Больше в эту ночь меня не тронули.
* * *
Утром я проснулся от очередного голоса в голове: «Я буду превосходной мамой». Как я понял это мне дали задачу на сегодняшний день. Я должен был «работать» с этой идеей.
Я сказал: «Уйди, ненавистная. Руки прочь от моего сына. Я лучше умру».
Голос Тригера: «Это можно устроить».
Эллочки в комнате не было. Дверь отворилась. Вошел Тригер, спросил: «Как дела? Как себя чувствует наш пациент? Не болит сердечко?».
Я сказал тихо: «Нет».
Тригер: «Громче. Я тебя не слышу, борец за свободу».
Я заорал: «Нет, нет, и нет».
Тригер остался спокоен: «Ну вот и лады, а то совсем распустился. Хочу уме-ре-е-ть, не хочу жениться. Будешь делать что прикажут, понял?»
«Кто?» спросил я.
«Узнаешь. В нужный момент. И нечего обижать Эллочку. Она к тебе всем сердцем, а ты хамишь».
Я сел на диван и сказал тихо и жестко: «Сына моего не трогай».
Тригер закипел от злости: «Ну вот, приехали. Что тебе еще мерещится? Может, отвести тебя к врачу? Пусть проверит твою головку. Никому твой сын не нужен, ты просто нездоров. Мало тебе сердца, ты еще сам себя свихиваешь. Одевайся, пойдешь в парк с твоей возлюбленной Эллочкой. Тебя нужно выгуливать».
* * *
Мы вышли в парк и, как обычно, улеглись в высокой траве. Где солнце неизменно лилось на нас душем сквозь богатую листву. Эллочка странно молчала. Только поглаживала меня по плечику: «Все образуется, милый. Ты выздоровеешь. Тригер пошлет тебя к хорошему доктору. Я тебя не брошу. Перестань думать про Изабеллу. Она не для тебя. Она тебя не полюбит как я. Все что от тебя требуется, это – любить меня. Полюби меня, милый».
