Цепь отверженных - страница 3

Ее образ гниющей язвой поглощал сердце, заставляя унывать с каждым днем все сильнее и сильнее. Марина с ним практически не общалась в последнее время, словно чувствовала неладное, догадывалась о его измученной любви. Она ощущала себя с ним неловко и почти никогда не смотрела в глаза. А Игорь всегда был такой беззаботный или только делал вид, но ничего странного не замечал и по-прежнему считал Марка закадычным другом, ни капельки не сомневаясь во взаимности.

Весь вчерашний мучительный день Марку приходилось перебарывать чувство ревности и зависти и как можно более дружелюбно улыбаться имениннику Игорю. Марку казалось, что за день он постарел лет на десять. После таких моральных утруждений парень жаждал грязного секса и чистого виски. Когда все желания исполнились, можно было поваляться на диване в полубредовом состоянии и до бесконечности жалеть себя, виня во всех бедах окружающий мир. Это занятие он любил больше всего.

Даже чтение парень не любил так сильно, как себяжаление, хотя мог читать сутки напролет, если попадалась интересная книга. Читал все подряд: и философские трактаты, и учебники по различным дисциплинам, и детективные романы, и научно-фантастические повести, и книжки по саморазвитию, и классику, и публицистику. Не любознательность тянула его к знаниям, просто чтение позволяло отвлечься от обычно мрачных дум и погружало мозг в иную реальность. Однако в последнее время книги он стал разбавлять алкоголем. Хороший виски тоже погружал мозг в иную реальность. И если бы не строгий отец, то Марк бы с удовольствием поселился в каком-нибудь наркопритоне.

Резко прервав его грузные мысли, раздался невыносимо громкий звонок домофона. Парень чуть не упал с дивана, а потом недовольно опустил ноги на холодный паркет и проворчал про себя: «Неужели она что-нибудь забыла?».

Но звонила не та, которую он прогнал полчаса назад, а Вера. Марк удивился, но открыл дверь. И через несколько минут девушка вышла из лифта. Она не улыбалась и не светилась счастливым излучением, как раньше. Наоборот, выглядела хмурой, но решительной. Обеими руками, скрестив их на животе, Вера стягивала тонкий хлопковый плащ. На ногах блестели черным лаком высокие сапоги на толстом каблуке. Волосы почему-то были растрепаны, как будто она бежала, но дышала ровно. Девушка волновалась, дрожала и смотрела отчаянными глазами.

За тот год, который прошел с выпускного, Вера приобрела кое-какой опыт. Сменила пару парней, ни к одному из них так и не проникнувшись даже симпатией. Теперь девушка училась на психологическом факультете и подрабатывала официанткой. И тоже начинала ненавидеть мир. Но Марка забыть не смогла. В основном обижалась и презирала, а в глубине души мечтала об их совместной счастливой жизни, хотя розовые очки значительно потемнели, став защитой не только от солнца, но и от наивной сентиментальности.

– Что ты здесь делаешь? – грубо спросил Марк, будучи немного рассеянным и как будто немощным, но все-таки понимающим, что происходит.

– В гости пришла. Соскучилась, – с сарказмом ответила Вера, бесцеремонно проходя мимо него в квартиру.

Она вроде бы язвила, но, на самом деле, говорила чистую правду. Она действительно соскучилась, потому и пришла, ведь другой возможности повидаться с ним наедине не было. Они редко пересекались на общих вечеринках, как вчера на дне рождения брата, но Марк всегда углублялся в самый дальний угол, чтобы быть недосягаемым, а Вера в присутствии брата не решалась к нему подходить. До вчерашней вечеринки они не виделись полгода. Она истосковалась. Даже думала, что забыла Марка, но как только увидела хмурое лицо с ясными карими глазами, утонула в пучине заброшенных чувств. И всю ночь не могла найти себе места, потому и решила явиться сама, причем действовала радикально, не ожидая от себя такой дерзости.