«Решайся!»
– Да мне все равно! Если хочется помереть вместе со мной, то вперед, я согласен.
Глаза картазона вспыхнули ярко-красным пламенем и потухли. Он весь сузился и превратился в тонкий черный ручеек, который приближался к Юну. Выглядело жутковато. Юна накрыли неприятные мысли, и он инстинктивно отшатнулся. Только бы не боль, только не это.
Он тихо вскрикнул.
Но ручеек вошел в место солнечного сплетения и растаял. Юн содрогнулся, его стал бить озноб, выступил пот на лбу. Внезапно появившаяся слабость подкосила ноги. Он сел на пол и попытался отдышаться, успокаивая себя.
Нет. Ничего не произошло. Он такой же, как и был прежде, его мысли в целости и сохранности. Может быть, у картазона ничего не получилось? Ну и хорошо. Хватит с него испытаний…
– Что за шум? – раздался голос охранника за дверью.
– Ничего не случилось, просто страшный сон увидел.
– Тебе и полагается видеть только такие сны, удивляюсь, как вообще спишь…
Тяжелые шаги наблюдателя удалялись. Юн вздохнул с облегчением. Снова один на один с предстоящим изгнанием. Пусть так, но боли уже не будет.
Юн провалился в сон и не заметил, как наступило утро. А оно не принесло ничего хорошего. День оглашения приговора.
Его быстро провели в пустую комнату. Юн поежился от яркого белого света. Он был на виду, его прощупывали, изучали невидимыми взглядами. Кто они, эти судьи?
Тома… Она не пришла, чтобы услышать приговор и поддержать своим присутствием.
– Приговаривается к вечному изгнанию на астероид Невозвращения…
Вечное изгнание… Он не вернется никогда, никогда… А еще говорили, что система Конгломерата лучше всего рассчитана на поимку преступников. От нее никто не уйдет. Что за судьба у него такая? Вечное падение… Когда уже он достигнет последнего дна? Может быть на том проклятом астероиде, когда умрет?
Засветились наручники на руках. Уже следующий задержанный входит в зал Приговоров.
Она все-таки пришла.
Как только девушка увидела Юна, она бросилась ему навстречу, но охранники непроницаемой стеной оградили ее от любимого человека.
– Юн, все будет хорошо…
Он усмехнулся.
– Куда уж лучше… Ты слышала приговор? Это невозвращение! Это просто долгая и мучительная смерть в одиночестве!
– Ты со всем справишься, не беспокойся… Даже если тебя сошлют туда, все равно борись до последнего.
– Бороться?! Ради чего?
Девушка глотала слезы.
– Они могут разобраться и все отменить, они могут вернуть тебя, Юн! Пожалуйста, держись!
Охранники попытались его увести, но Юн тяжело посмотрел на них, словно передавая толику своего отчаяния.
– Мне надо сказать ей еще пару слов…
– Не положено, – упрямо произнес охранник.
– Я быстро…
Он жестом подозвал Тому подойти к нему поближе.
– Прости меня, если можешь. И… Я всегда буду надеяться.
В глазах Юна появилась жалость при виде расстроенной девушки, которую он оставляет.
– С тобой все будет в порядке… Я… Я прощаю тебя.
Тома полными слез глазами смотрела на него.
– Береги себя, Юн…
Его увели. Тома еще долго стояла в коридоре, в надежде, что он снова появится. Но нет. И только тогда понимание бесконечного горя навалилось на нее.
Король Ридон нахмурился, как всегда он делал в присутствии рыцаря Сина. Само существование этого человека выводило его из себя, он всегда будет напоминать о связи Элоизы. Если бы это была просто мимолетная интрижка… Но она оставила свои плоды, которые не исчезли даже со смертью Гарда. Ридон не был дураком, и он прекрасно понимал, чего хочет жена.
