Не верилось… Не верилось, что все это было на самом деле! Будто за одну ночь границы между мной и бандитом снесло к чертям. А я потеряла не только ориентиры, но и голову.
Щеки не переставали гореть от угрызений, стыда и противоречивых эмоций. В конце концов, я раздраженно встала с кровати, понимая, что мне не удастся убежать от реальности. Оделась и некоторое время бесцельно ходила от окна к окну, словно могла разглядеть там решение для своих переживаний. Затем все же осмелилась выйти из комнаты.
Я и раньше избегала пересечений с хозяином дома, но сейчас все стало троекратно сложнее. Его последние слова оставили неизгладимое впечатление – оказалось, я абсолютно не ценила безопасность, в которой пребывала. И больше всего теперь боялась, что бандиту даже не придется меня принуждать! Я не управляла своим телом. И ничто не мешает ему воспользоваться этим, чтобы ускорить свои планы…
Голод погнал меня идти на кухню. Мне давно не носили еду в комнату, а передвижения по дому стали практически свободными, поэтому я уже неплохо ориентировалась в этом огромном мрачном дворце, где постоянно натыкалась на охрану.
Голоса поваров были отчетливо слышны в столовой, которая примыкала к кухне, поэтому я сразу направилась туда. Первым меня заметил Саша – тот самый отчаянный блондин, который решился пронести мне телефон. Как и всегда он лишь отчужденно отвел взгляд.
– Какого?.. – Блондин вдруг замер у холодильника. Вытащил оттуда тяжелую кастрюлю, с психом поставил ее на стол и, подняв крышку, возмутился: – Блядь, я сколько раз говорил тебе не оставлять курицу в бульоне?!
Саша оглянулся на Катю, которая спокойно шинковала капусту и приветственно мне кивнула. Он же по-прежнему притворялся, что меня не существует, но я к этому привыкла и относилась с пониманием.
– Эй, я к тебе обращаюсь! – раздраженно выдал повар. – Долго ты будешь свою родственницу здесь замачивать?!
Кухарка перевела на него холодный взгляд исподлобья.
– Сам – петух! В бульоне она только сочнее будет.
Саша, который к слову был лет на пятнадцать ее старше, нервно фыркнул и с грохотом закрыл крышку. Пошел выливать бульон в раковину, а Катя снова встретилась с моими глазами, еле сдерживая смех.
– Когда тебя уже уволят, шибанутая стерва! – пробубнел блондин себе поднос.
К его несчастью «стерва» услышала и в долгу не осталась:
– Не дождешься, алкаш плешивый! Не похмелился что ли с утра, орешь ходишь?!
Он действительно выглядел распухшим и красным, как с похмелья и побагровел еще больше от этого упоминания. Тем временем, приблизившись к столику, где стояла корзина с фруктами, я взяла большое красное яблоко и звонко отгрызла кусочек.
– Дай мне минутку, я тебе завтрак принесу! – спохватилась Катя, вытирая ладони о фартук.
– Время для завтрака кончилось! – неожиданно вклинился Саша, закатывая рукава униформы на тонких жилистых руках и не глядя на меня. – Раньше вставать надо.
Тут она уже разозлилась:
– И с каких пор у нас тут, блядь, санаторий?!
– Санаторий не санаторий, а режим был и есть! – парировал он, склоняясь над раковиной, чтобы помыть кастрюлю. – И посоветуй своей подружке его соблюдать.
Кухарка впилась в спину блондина гневным взглядом и выставила руку со средним пальцем.
– Говнюк!
Эти высокие отношения мне доводилось наблюдать почти каждый день, поэтому я уже не таращилась в недоумении. К тому же Сашу явно раздражало мое присутствие, учитывая дозу незабываемого адреналина и последующее наказание за проявленную жалость ко мне. Какое именно наказание получил повар – я так и не узнала, но от моего вида, его всего прямо корежило. Как будто я ходячая шаровая молния.
