– Ой-ой, – прошептала Кэрол. – Мне надо бежать.
Молодой человек выглядел разочарованным.
– Ну тогда вот, – сказал он и сунул ей листок с адресом. – Вам он понадобится.
По дороге к центральной стойке Кэрол готовила в голове оправдание; она постаралась придать себе занятой вид.
– Посетителю нужны были кое-какие материалы, – пояснила она, демонстрируя листок бумаги, который дал ей молодой человек. – Он собирается уезжать и попросил меня сделать для него копии.
– Хорошо, – ответила заведующая безо всякого интереса. – Пусть перед уходом заполнит заявку. Убери этот листок к себе в стол и возвращайся сюда. Тут еще много дел. Тебе платят не за то, чтобы ты заигрывала с посетителями.
Кэрол покраснела от злости и торопливо прошла мимо полок с журналами и читального зала к кабинету в задней части здания, специально не взглянув в сторону стола, где сидел молодой человек. В кабинете был только мистер Браун, отвечающий за закупки. Когда Кэрол вошла, он с виноватым видом оторвался от газеты, но, увидев девушку, улыбнулся и стал наблюдать за тем, как она убирает листок бумаги в планшет на столе; в его украшенных мешками глазах поблескивал не просто дружеский интерес. Внезапно девушка возненавидела библиотеку, необходимость выполнять приказы каждого встречного-поперечного и саму работу: впервые за многие месяцы ею, кажется, искренне заинтересовался мужчина, но нет, ее лишают единственной возможности с ним поговорить. Ей начало казаться, что массивное серое здание всем весом опустилось ей на плечи.
Выйдя из кабинета, Кэрол с удивлением обнаружила, что молодой человек ушел. Его пиджак больше не висел на спинке стула, на столе остались только три библиотечные книги, которые кому-то из сотрудников – скорее всего, ей – придется вернуть на полки. Девушку охватил гнев, как будто посетитель ее предал; он просто собрал вещи и ушел, даже не попрощавшись. Она была для него всего лишь обслуживающим персоналом, как какая-нибудь официантка или клерк. Просто работником, который взялся переслать нужные материалы. Какая же она дурочка, если хоть на минуту поверила, что он ею интересуется. На нее за это еще и накричали.
Когда Кэрол проходила мимо плотно расставленных высоких стеллажей специальной коллекции сразу за картотечными ящиками, кто-то негромко окликнул ее по имени. Она обернулась. Джереми Фрайерс стоял в одном из коридоров, как какой-нибудь беглец, который укрылся в переулке и не решается показаться на людях. Пиджак свисал у него с руки, сумка стояла рядом. Казалось, что он приготовился к побегу. С виноватой улыбкой Фрайерс поманил ее к себе.
– Кэрол, – прошептал он; ей польстило, что он обращается в ней так запросто. – Я тут подумал, раз вы выросли в сельской местности… – Она хотела было его поправить, она вовсе не желала, чтобы у него создалось такое впечатление, но тут же поняла, что Фрайерс отрепетировал речь заранее. – Вас может заинтересовать фильм, который я показываю сегодня вечером. Он как раз о детстве на ферме.
– Вы показываете фильм?
– Да, раз в неделю я веду курс «Магия кинематографа» в Новой школе. Сегодня последнее занятие. Мы собираемся посмотреть фильм «Les Jeux Interdits».
– Прошу прощения? – Он переключился на иностранный язык с такой легкостью, что Кэрол за ним не уследила.
Фрайерс наклонился ближе, как будто хотел сообщить тайный пароль:
– «Запрещенные игры».
