Церковный сад - страница 3

Хотя, может я и не права. Может… может, все это и не тщетно вовсе… И мои слова, направленные прямиком в высь, тоже.

Господи, почему умирают люди? Сегодня… сегодня в соседней палате умер молодой человек – лет двадцати пяти, магистрант. Как я поняла, он не круглый сирота, но… однако в Москве у него никого и нет. Хотя нет, нет. Он имеет только тетку… А, не. Она ж в Воронеже живет – короче, считай, сирота. Умер в полной безвестности. Никто не приходил его навещать, никто… никто не пришел с ним попрощаться даже… Господи… даже жаль его как-то. По-человечески. В морг его в итоге утащили – и все. И все…

И вот лежит… лежит бездыханное тело сейчас в морозильнике. И вот… и вот для чего это тело жило? Скажи мне! Для чего? Ради какой цели? Почему так рано уходят люди!

Но… Мне кажется, что… что в этом… в этом и есть тайна Твоего существования: мы, к счастью или… или к сожалению, никогда не поймем многие твои помыслы. Многие. Задумки, мысли. Ты… ты так многосложен, ведь… ведь можешь столько всего удержать в голове. Твои планы… твои помыслы… они велики, верится мне. И я… и я надеюсь, что это стоит того. И… и всякая ранняя смерть не напрасна. Очень надеюсь.

Я, кстати, говорила с этим молодым человеком. Он… ну, как сказать. Неглуп. Он, помню, говорил мне, что… что пишет роман, который изменит… то ли миросозерцание, то ли… мировоззрение людей. Впрочем, это, по-моему, одно и то же. Ладно, не суть. Так вот. Изменит… мировоззрение по крайней мере тех, кто его прочитают. Говорил… говорил, помню, что это великая вещь. Горделив он был, однако, ничего… ничего не скажешь. Это, знаешь, немного… немного отталкивало.

И вот… вот недавно я спросила у него, верит ли он в Бога. Он лишь кашлянул и сказал: «Если бы он был, я бы не писал свой роман. И мать бы мою поезд не переехал, когда она во время очередной передозировки прыгнула на рельсы». Настолько ли он… он изверился, что Ты отправил его туда… далеко…

Впрочем… впрочем, не мне решать! На то есть причины. Наверное. И то если… если Ты есть. Много несовпадений всяких, знаешь. Иногда. Ну думается мне так иногда. Прости грешную. Это все размышления, но, как бы то ни было, все равно… все равно – Ты моя надежда, Ты моя вера. Единственная причем. Единственная. Получается, когда медицина бессильна… в дело… в дело вступает вера. У каждого она своя, но я верю… я верю, что не важно, какова вера, – важно верить настолько сильно, насколько ты можешь. Вот не знаю. Мне кажется, что тогда ты получишь то, что так сильно желаешь. Тот парень, быть может… быть может, и не хотел ничего. Закончить свой загадочный роман и… умереть. Хах. Но правильно ли это? Это… это воля, как-никак. Неужели, Господи, от нашей воли зависит… зависит вся наша жизнь? Во всех… во всех ее проявлениях?

Неужели… неужели… нет страшнее… страшнее ничего неправильного выбора?..

Сегодня, Господи… сегодня мне довелось прочитать рукописи этого студента. Знаешь… Это конечно, нечто. Нечто… нечто настолько глупое и жестокое, что… мурашки… Мурашки по телу от такого начали появляться… Нет, наверное, не глупое, но очень и очень нечеловечное.

Оказалось… оказалось, что он завещал передать незаконченный роман мне… Да, я сам удивилась. Мне – потому… потому что он верил, что я пойму смысл и… ту гениальность произведения, о которой он говорил. Если это и гениальность, то точно не от Тебя…