– А ваш пистолет…
– Феликс Эдмундович в курсе.
– Кто?
– Вы не знаете собственного начальника генерал-лейтенанта Дзержинского? – подобравшийся охранник вдруг резко пробил жандарма в челюсть. – Мишаня, вяжи ещё одного террориста!
Поздним вечером в кабинете графа Бронштейна произошёл неприятный разговор. Лев Давидович выговаривал господину Азефу за самодеятельность и не стеснялся в выражениях. Успокоился не сразу, и долго ещё половина слов в его монологе напоминала о большом петровском загибе в переводе любивичского цадика. Но вот он выдохся и устало опустился в кресло:
– Евно, ну нельзя же так работать! Что будет, если этого идиота свяжут с тобой? Вы же были друзьями, не так ли?
– У меня нет и никогда не было друзей, Лев Давидович.
– Вот как? Тогда почему же он согласился стрелять в Красного?
– Это его собственная инициатива, я только пожаловался на некоторые проблемы.
– Ты тоже идиот, Евно! Богрова взяли живым!
– Простите, Лев Давидович, но вы ошибаетесь.
– В чём?
– Дмитрий Григорьевич скончался в тюремной больнице.
– Когда?
Евно Фишелевич посмотрел на часы и ухмыльнулся:
– Через десять минут.
Заночевать пришлось в Зимнем дворце. Сразу после возвращения Красного со свидания позвонил генерал Власик и сообщил, что за Василием выехал автомобиль и что у императора есть кое-какие вопросы к сыну. Но успокоил, что это именно вопросы, а не претензии или выговор.
Только не получилось разговора – в Зимнем Васю взяли в плен мама и бабушка и категорически отказались отпускать до утра.
– Пойми, Иосиф, у мальчика сегодня был тяжёлый день, завтра тоже будет тяжёлый день, а тут ты со своими вопросами. Ему необходимо хорошо отдохнуть и выспаться.
– Я всего лишь хотел поинтересоваться его браунингом. Василий, почему его выстрелов почти не слышно?
– Это…
Но договорить или что-то объяснить ему не дали всё те же мама с бабушкой:
– Вася, отдай отцу свою страшную игрушку и немедленно отправляйся спать!
Пришлось исполнить приказ, потому что против объединённых усилий двух женщин не может устоять даже император. А утром, после лёгкого завтрака, но перед отъездом на дуэль Василия на несколько минут похитил дед, немного смущённый, что обычно ему не свойственно:
– Вася, я на твой выигрыш поставил полтора миллиона. Пять процентов твои.
– Микоян десять обещал.
– Да? – удивился Николай Александрович. – Тогда я дам пятнадцать.
– А если проиграю?
– Такого не может случиться, потому что мы все будем за тебя болеть на стадионе.
– И отец приедет?
– Непременно будет.
– А как же моё инкогнито? Дуэль личного дворянина Красного не то событие, что может заинтересовать высочайших особ.
– Всё учтено и предусмотрено, – отмахнулся дед. – Ваш поединок совмещён с показом новых истребительных дирижаблей Гроховского, и ни у кого даже мысли не возникнет о настоящей причине появления императора.
– Понятно.
– А раз понятно, то иди и порадуй старенького дедушку победой!
Василий улыбнулся и пошёл. А как не пойти, если посылают?
Дуэли между несовершеннолетними в Российской империи разрешили недавно, всего лишь в двадцать пятом году, для предотвращения серьёзных конфликтов по несерьёзным поводам между аристократическими семействами. До принятия этого решения доходило чуть ли не до полноценной войны, когда за подбитый глаз или расквашенный нос отпрыска возникали претензии старших родственников. Случались даже штурмы особняков и поместий с многочисленными жертвами, а после торпедирования прогулочной яхты графа Бухарина император Иосиф Первый и подписал соответствующий указ.
