Антон попятился, попытался скинуть мой блок, и я шепнул ему на ухо:
– Пасть разинешь – сам тебя положу! – А после уже во всю глотку гаркнул: – Шагай, падаль!
Ну да – раз уж нас приняли за своих, грех этим обстоятельством не воспользоваться.
Василь и Машка замешкались, но не из страха или нерешительности, просто решили пропустить меня вперёд, ведь пленный вохровец – это наглядное доказательство нашей принадлежности к стану мятежников, пусть полюбуются. Нам бы только к броневику вплотную подобраться…
Монархистов, как я сразу и приметил, было шестеро. Четверо расположились в грузовике: в кабине сидел шофёр, в кузове помимо мужика при прожекторе засели два стрелка с трёхлинейками. А вот парочка стоявших наособицу молодых людей оказалась операторами – у меня аж в носу засвербело, до того серьёзным потенциалом обладал один из них. Второй – нет, второй – не боевик. Виток второй или третий, этот худощавый молодчик глянул на нас, будто икс-лучами насквозь просветил. Но именно лишь на нас, Антона своим вниманием он не удостоил.
– Вы от кого? – потребовал объяснений оператор.
«И ещё экипаж броневика», – подумал я, прежде чем бодро отрапортовать:
– Императорское общество изучения сверхэнергии! Пленного в «Асторию» ведём!
Ну а почему нет? Машка Медник в своей шубке – та ещё фифа, у Василя пальто хоть и прожжено в нескольких местах, но дорогое и модное, сам я тоже отнюдь не в обноски наряжен. Точнее – теперь уже в обноски, но всё равно видно, что одежда не из дешёвых.
– В «Асторию»? – пробасил крепыш-боевик, воздух вблизи которого едва ли не трещал от электрических разрядов, и указал совсем не туда, куда мы направлялись. – Она там!
– Как там? – захлопала глазами Машка и капризно протянула: – Ва-а-а-аси-илий! Ты же говорил, что знаешь дорогу!
Василь спрятал трофейный револьвер в карман и смущённо промямлил:
– Ну, лапочка… Мы же только второй день в столице! Заплутал-с…
Вот это характерное окончание он добавил совершенно напрасно, откровенно переиграл, но вроде бы обошлось. Броневик сдал обратно в переулок, худощавый оператор велел нам убираться с проезжей части, после чего вновь насел с расспросами:
– Почему без опознавательных знаков? Повязки ваши где?
– Мы в городе были, когда всё началось, – соврал я, подумал-подумал и добавил: – Не ожидали ничего такого…
– А этот откуда?
– Схлестнулись с патрулём. Одного уложили, один ушёл. И вот – языка взяли.
Оператор закатил глаза.
– Дилетанты!
Его мощный коллега указал на тёмный проход.
– Туда его веди! – Ещё и спросил: – Сам исполнишь или кишка тонка?
Я сунул револьвер в карман, но Антона, которого начала бить крупная дрожь, не отпустил, наоборот – ещё сильнее стиснул пальцами его предплечье, правда, при этом перестал блокировать входящий канал бывшего сокурсника и полностью сосредоточился на ускоренном наборе собственного потенциала. Попутно изобразил неуверенность и уточнил:
– А что – пленные не нужны разве?
Боевик презрительно фыркнул и распорядился:
– Крот, разберись!
Один из мужиков с трёхлинейкой выпрыгнул из кузова, и я отпустил Антона, легонько подтолкнул его ладонью в спину.
– Иди давай!
Наш бывший сослуживец на подгибающихся ногах двинулся к тёмному зеву подворотни, следом зашагал боец с винтовкой – судя по характерному хвату, тратить на пленного патроны он не собирался и приготовился всадить тому под лопатку игольчатый штык. Кряжистый боевик вознамерился подстраховать его и проследить за казнью, вот и отвлёкся от меня, повернулся спиной.
