В ней говорил чистый прагматизм и желание улучшить нашу жизнь, и это я прекрасно понимал и уважал, в конце концов, в этом отношении наши взгляды полностью совпадали, но она просто не в состоянии была понять, что лично мне – этого было мало.
Возможно, все дело было в том, что я любил магию, и был более одарен в этом смысле, чем она. Для нее – магия всегда была лишь инструментом. Для меня же – она была самой жизнью. Той силой, которую было необходимо познать во всех ее проявлениях. Ну, разве что за исключением черной магии, познание которой гарантированно лишало тебя головы.
Видите ли, магия не делится на добрую и злую, она всегда лишь инструмент, это верно, но условно ее можно было разделить на белую – берущую свое начало в самой сути жизни каждого человека, и черную, которая рвала твою душу в клочья, и хорошо, если только твою. Обычно, кстати, не только твою, и именно поэтому чернокнижников истребляли – чтобы не истязали других людей.
– Ладно. Что там с собачкой?
– Нашла. Даже живую, а не один ошейник. Хотя пришлось убегать от тролля. Хорошо еще, что одежду с собой прихватила, которую не жалко было испачкать.
Я подошел к сестре сзади, обнял ее, и чмокнул в макушку.
– Ты у меня замечательная. Не будь мы с тобой родней…
– Женился бы?
– Нет, но личным секретарем взял бы точно. Кстати, об этом, можешь набрать Виктора? И вывести его на громкую связь.
Она тяжело вздохнула, и направилась к столу.
Когда наш наниматель взял трубку, я, сам не знаю почему, поинтересовался:
– Иоганн Конрад Диппель?
Возникла пауза, после чего он поинтересовался:
– Кто вы такой? Меня мало кто знает под этим именем…
Фая в ужасе ткнула кнопку, разрывая звонок, а я, в шоке, рухнул в кресло.
– Как?
– Почему?
Мы смотрели друг на друга, пытаясь понять то, что сейчас узнали.
Когда в голове творится бардак, и надо разложить все по полочкам, некоторые садятся с бутылкой чего покрепче, и, используя алкоголь, как смазку для мозгов, неторопливо разбираются.
Другим же – больше по душе медитации, когда они приводят весь свой внутренний мир к точке баланса, и изучают вопрос со всех сторон.
В моем случае – я натягиваю кроссовки, выхожу в парк, и бегаю до тех пор, пока ноги не начинают гудеть, а легкие – рваться на части.
Помимо сбрасывания адреналина, это имеет дополнительные плюсы в виде укрепления мышц ног, а заодно, в перспективе, дает мне шанс удрать от того, кому покажется, что мое существование его не очень устраивает.
Парк был рядом, и бегуны в нем присутствовали постоянно, поэтому мой отчаянный забег не был чем-то необычным, кроме, разве что, того момента, что сегодня вечером я бегал вместе с сестрой.
На втором круге она отстала, и, прислонившись к дереву, принялась ждать, пока я намотаю еще круга три. Когда я остановился рядом с ней, она протянула мне бутылку воды.
– Всегда поражалась, как ты можешь столько выдерживать. Ладно, поговорим?
Я кивнул, переводя дыхание.
– Если я правильно понимаю ситуацию, то каждый из них выдает себя за Диппеля. Но не может же каждый из них быть им? Или может? И если один или двое фальшивки – который из них настоящий?
Я усмехнулся, отдуваясь.
– Вот теперь, сестренка, ты говоришь на моем языке. Тебя это тоже зацепило, и ты хочешь добраться до правды. Лично я – готов рассмотреть даже тот вариант, что ни один из них, в этом отношении, не врет. Честно говоря, я думаю, что тебя такой расклад устроил бы даже больше чем меня.
