Я плохо соображала. В вагоне установилась почти тишина, которую нарушали только уголовники-они обыскивали сумки в надежде награбить побольше.
Вдруг в вагон вошел Максимилиан:
–О, ребята, вас не видел, – обратился он к захватчикам – куда едем?
Заключенные были несколько сбиты с толку его появлением.
– Что это вы связали мою девушку?
Максимилиан присел и посмотрел в глаза Джим, который продолжал удерживать меня.
И опять слабый сиреневый свет из его глаз!
– Отпусти её!
Зек повиновался и развязал мне руки.
– Ну мы, наверное, пойдём, да?
Зек кивнул.
Яс удивлением последовала за Максом, но в это мгновение в вагон ворвался главарь мятежа заключенных. Он не стал предупреждать и выстрелил в Максимилиана. Но мой спаситель не упал, а лишь сильнее рванул мою руку. Мы выбежали из вагона. В одну секунду дверь была открыта, во вторую он посмотрел на меня решительно, а в третью мы спрыгнули вместе на землю.
–Боже мой! Максимилиан, милый, что с тобой? У тебя кровью
Он не отвечал.
–Что же это такое! Ты не можешь умереть, ведь я же люблю тебя!
– Такое может оживить кого угодно, – раскрывая свои чудесные глаза, – только никогда-никогда не говорите этого мужчине, иначе он может…– и мой герой опять меня поцеловал, но в этот раз я ему ответила, да так, что сама от себя не ожидала такого.
Был вечер где-то в Ростовской области, а может, уже в Краснодарском крае, где сумерки, особенно поздние, пахнут яблоками, сливами и хлебом. Мы с ним оказались в небольшой посадке, окруженной бескрайними полями, и ни деревни, ни трассы нигде не было видно. Словно на краю света.
–Страшновато, да? Неизвестно где в огромном враждебном и всё-таки прекрасном мире. В необъятной дикой природе, одни.
– Ты любишь её?
–Кого?
–Свою страну, свою природу, свою Землю?
–Да. Ведь в мире нет ничего прекраснее.
Наступала ночь, солнце уже почти село, почти погасило свои последние лучи, пламя небес становилось всё бледнее. Сверчки встретили новую ночь дружным треском. – Романтика!
Я была очарована всем этим великолепием, и уже почти забыла обо всем на свете, но вдруг, посмотрев на медальон, вспомнила о человеке, который спас мне жизнь, быть может, и теперь он зависел от меня.
–Пуля прошла навылет. Жить будешь.
–Элен, извини, пожалуйста, за неосторожность, но в моей цивилизации люди тысячи лет назад отказались от убийств, а оружие можно увидеть лишь в музее.
–Скоро жаркий летний день сменился прохладной ночью, – нам нужно подыскать надежное убежище хотя бы на одну ночь. К тому же залечить твою рану.
–Насчёт этого не беспокойся. Подай мне медальон Юноны.
Я хотела было его снять, но Максимилиан жестом остановил меня:
–Не нужно.
Повиновалась, наклонилась над ним (рана была в плече) и приложила драгоценную вещицу к пулевому ранению. Уже знакомый мне сиреневый свет озарил её. И через некоторое время на месте раны оказалась чистая кожа.
– Я у тебя давно хотела спросить, что это за сиреневый свет? Он помогает выучить язык, загипнотизировать, создать голограмму и даже вылечить пулевое ранение.
–Это душа, точнее положительная энергия знания, духовная сила, сила прошлых поколений, а ещё импульсы нашего мозга – если с научной точки зрения.
–Значит я тоже могу обладать этой силой? Или это только для более продвинутых цивилизаций?
–Твои родители освоились с ней. Почему бы тебе не попробовать? Только твоё свечение будет зеленым, ты же землянка, а не афэлянка. Но научу тебя этому, не переживай.
