Часовщики. Вдохновляющая история о том, как редкая профессия и оптимизм помогли трем братьям выжить в концлагере - страница 7

Жизнь была трудной. Все приятели убеждали отца, что ему следует снова жениться.

Отец женился во второй раз в 1926 году на женщине, которую, как и мою мать, звали Малка. Мне было шесть или семь лет. Я видел ее до того, как они поженились. Отец оставил нас с Ханале в лавке и пошел повидаться с ней в дом одного из соседей. Этот сосед был добрым другом отца, а моя будущая мачеха была близко знакома с Перлой, младшей сестрой моей матери. Маму она тоже знала.

Я был сообразительный маленький мамзеру (озорник). В моей голове быстро созрел план, и я немедленно поделился им с сестрой: «Если я сейчас приду к ним и попрошу у отца денег, чтобы купить хале мит ягдес, он даст мне их, потому что ему будет неловко перед этой женщиной». Хале мит ягдес – это большой треугольный пирог с начинкой из черники. Он был очень вкусным и стоил десять грошей.

Никогда не забуду, как я явился тогда к соседу, жившему через четыре дома от нас. Его жена сказала мне, что отец в комнате наверху. Они с Малкой пили чай. Мой отец представил ее: «Это госпожа Вильчек». Я подошел и поздоровался с ней за руку. Папа велел мне поцеловать ее, и я поцеловал ее руку – он учил нас так делать, когда мы знакомились с родственницами. Малка была очень открытой: спросила, как меня зовут, и рассказала, что ее любимого покойного брата тоже звали Хиль.

Отец спросил: «А ты хочешь, чтобы эта женщина стала твоей матерью?» Я ответил: «Конечно. Это было бы здорово». Затем он поинтересовался, зачем я сюда пришел: «В лавку пришел клиент? Я нужен?» – «Нет. Я просто подумал, что, может быть, ты мог бы дать мне десять грошей на хале мит ягдес». Отступать ему было некуда. «Хорошо, но придется немного подождать». Тут она открыла свой кошелек и дала мне пятьдесят грошей. Для меня это была солидная сумма. Отец велел мне принести назад сдачу. Но она воспротивилась: «Нет-нет, покупай на все деньги».

Мне она понравилась. И это было взаимно. На прощание я вновь поцеловал будущей мачехе руку и побежал рассказывать сестре о своих достижениях.

Позже отец спросил меня, что я думаю. «Татеше, – ответил я, – она будет хорошей мамеше[15]». Сестре все это не нравилось. Она поинтересовалась: «Чему ты так рад? Это не твоя мать!» Я ответил: «Да, это так. Но нам нужна мать, правда? Давай радоваться тому, что отец хочет, чтобы она у нас была».

Когда они поженились, отец велел нам называть его новую супругу «мамеше». Ханале, Мойшеле и я согласились, но двое моих старших братьев не хотели этого делать. Она сказала, что можно говорить «мима» – мачеха. Но им и это не понравилось: они бы называли ее «мима», мы – «мамеше», и получалась бы путаница. Так что они предпочитали обращаться к ней просто по имени.

Отцу было примерно тридцать восемь. Она была на несколько лет моложе его, у нее это тоже был второй брак. Малка была замужем за местным жителем, который заболел и умер. Они были бездетными, и с отцом у них детей тоже не родилось. Это было хорошо. Ему не хотелось заводить еще детей.

Примерно в это время отец заказал сапожнику для меня пару ботинок. Может быть, к их свадьбе. Тогда обувь не покупали в готовом виде в магазине: нужно было идти к сапожнику и делать ее на заказ. Это было дорого, и в бедной семье приобретение ботинок становилось большим событием. Они оказались мне малы, но отец уже заплатил за них, так что пришлось мучиться и носить, пока они не развалились. Но отцу я ничего не сказал об этих неудобствах.