– Можно подумать, вы мне дадите до гангрены дожить!
– А как же? – вскинулся сотник. – Ты что ж, решил, будто мы тебя здесь где-нибудь прикопаем? Дурачок! Нет, мы тебя немчикам в целости и сохранности передадим. Как получится, конечно, но это уже от вас с Антиповым… тьфу! С комиссаром твоим зависит.
– Он жив?! Но… вы ведь его… – Белугин замялся, пытаясь подыскать правильные слова. – Вы ведь его…
– Что я его? – усмехнулся Бучнев. – Проучил маленько, так на то повод у меня есть законный. Да, думаю, дружок твой вовсе и не в обиде. Не маленький, чай, все понимает правильно.
– Погодите, – сообразил вдруг Алексей. – Вы сказали, что передадите нас немцам?
– Куда ж еще-то? Им, поди, дюже интересно будет таких осетров за жабры подержать. Да ты не дрожи, завтра ночью за вами самолет обещают прислать. Все честь по чести.
«Бог мой, значит, это не обычные дезертиры! – мелькнула в голове Белугина суматошная мысль. – У них есть связь с той стороной. И они собираются нас отправить к фашистам. Как глупо! Хотя, – слабая надежда забрезжила где-то вдалеке, – может быть, у Ведерникова имеются какие-нибудь зацепки там? Наверняка наши ребята из Службы работают у гитлеровцев. Не могут не работать – период-то ключевой, как аборигенов оставить без контроля-то?»
– Ишь ты, – удивленно посмотрел на него Бучнев. – А с чего это вдруг, соколик, у тебя глазки-то заблестели? Никак спастись надеешься? Ну-ну, надейся! – Внезапный и резкий удар в живот, последовавший за этими словами, застал Алексея врасплох. – Может, ты там кому и интересен, да только я тебе напоследок печать свою поставлю! – Сотник ухватил его за волосы, запрокинув назад голову Белугина, и приложил к коже лица лезвие финки. Чуть пониже правого глаза. – Тебе все буквы нарисовать или только инициалы? Комиссару твоему полностью оченно понравилось!
– Вам нужно непременно попасть в расположение полка, – убежденно говорил Тарасевич, пристально глядя на Белугина. – Комитет располагает достоверными сведениями о том, что среди солдат уже давно зреет недовольство. И мы обязательно должны воспользоваться этим моментом для претворения в жизнь наших замыслов. Представляете, какая это силища? Под руководством умелого и ловкого человека они сметут все преграды на своем пути… и очистят дорогу для нас, разумеется. – Инженер мелко засмеялся, обнажив маленькие острые зубы.
– Сказать по правде, я не уверен, что дело обстоит так замечательно, как вы говорите, – с сомнением протянул Евгений. – Как-то уж больно все красиво, легко и просто. А если это провокация? Что за части расположены по соседству с казармами этого полка? Каково настроение в них? Выступят ли они против восставших?
Тарасевич презрительно хмыкнул.
– Нет там никого, успокойтесь.
– Это проверенная информация?
– Самая что ни на есть, лично наблюдал. Впрочем, если боитесь…
– Как вы можете так говорить? Эжен не раз делом доказал свою храбрость! – Ольга, сидевшая до сих пор молча, гневно смотрела на Тарасевича. Лицо ее горело от возмущения. – Не забывайте, что именно он раздобыл средства, необходимые для проведения операции.
– Да ладно вам, – примиряюще произнес Нельсон, куривший возле слегка приоткрытой форточки. – Хватит уже собачиться. Мы и так едва не провалили все дело, влипнув по-глупому в полицейскую облаву. Спасибо Аристарху, царствие ему небесное, прикрыл. – Все замолчали, скорбно потупившись.
