Частная жизнь импрессионистов - страница 30
Мне не хватает 300 франков, которые я обязан заплатить, прежде чем уеду отсюда. Только что мне пришлось отдать деньги за аренду студии и выплатить огромный гонорар натурщице, это меня окончательно разорило. Если бы не это, мне бы хватило тех двухсот франков, которые я получил сегодня утром. Папа, конечно, сыт мной по горло. Я тратил слишком много денег, но так и не сдал экзамены по медицине. Но я уповаю на его великодушное прощение, а пуще всего на его доброе расположение.
В октябре Моне с Камиллой вернулись в Париж, волоча свернутое в длинный рулон незавершенное полотно. Моне был по-прежнему полон решимости продолжить работу над ним – оно должно было стать его великим шедевром для Салона, – но теперь ему требовалась студия, где он мог бы разворачивать сделанные в лесу эскизы в картину. Парочка прямиком направилась на улицу Фюрстенберг, в студию Базиля, где они чувствовали себя как дома.
Моне быстро сообразил, что дом № 6 по улице Фюрстенберг – самое благоприятное и потенциально выгодное место. Близость к студии Делакруа означала, что ее посетителям нужно лишь пересечь маленькую площадь, чтобы увидеть другие картины, написанные двумя новыми амбициозными художниками. Хотя денег, чтобы разделить арендную плату, найти не смог, Моне поселился у Базиля и с удовольствием заметил, что у них обоих появились почитатели. Вскоре уже минимум 20 художников выказывали свое восхищение творчеством Моне.
В декабре Базиль передал родителям просьбу прислать ему его пейзажи Онфлёра и Гавра, родители ответили ворчанием насчет дороговизны почтовых отправлений. Тогда Базиль обратился к брату Марку, проинструктировав, что нужно сделать: обернуть холсты вокруг большого шеста красочной поверхностью внутрь, сверху намотать слой газет, еще сверху – клеенку или просмоленную бумагу.
Вместе с этими наставлениями он послал брату копию договора о найме студии и приписал:
И еще одно: я совершенно ошибочно считал, что мы внесли аренду за два месяца вперед… Но оказалось, мы заплатили только за месяц. Прилагаю копию договора, чтобы папа не подумал, что я сочиняю. Таким образом, 15 января мы окажемся на улице.
Он уже подыскал другую студию с маленькой спаленкой, в доме № 22 на улице Годо-де-Моруа, за 800 франков в месяц – дешевле просто не бывало. В конце письма он сообщал последние новости о Моне, который:
…уже давно усердно работает и действительно достиг очевидного прогресса. Уверен, его работы привлекут большое внимание. За последние несколько дней он продал картин на тысячи франков и получил еще два-три небольших заказа. Он определенно на пути к успеху.
После Нового года Базиль переехал в свое новое жилище на улице Годо-де-Моруа – в приятную маленькую студию, полную дневного света, с такой крошечной спаленкой, что едва мог в ней повернуться. Моне наконец нашел себе собственную студию, в доме № 1 на улице Пигаль, и перевез туда все свои холсты. Судя по всему, самому ему места там оставалось мало, поскольку Базиль, который теперь приютил у себя Ренуара, продолжал часто принимать и его.
«Это практически какой-то пункт скорой помощи», – писал он домой.
Базиль не оставлял стараний жить бережливо и уверял родителей: «Мы не ведем себя как миллионеры в отеле “Де Берри”, хотя и позволяем себе заказывать мадеру. Нас собирается человек двенадцать. Я лично больше четырех-пяти бутылок не беру».
В апреле Моне пришлось спасаться бегством от кредиторов. Он направился в Севр, где снял маленький домик на Шмен-де-Клозо, неподалеку от вокзала Виль-д’Аврэ. Хоть ему и удалось продать несколько картин, до того, чтобы выплатить все свои продолжающие накапливаться долги, было еще очень далеко.
Похожие книги
