– …зато под полом, продолжал Сашка не обращая на Алика никакого внимания, – я обнаружил большой металлический предмет прямоугольной формы, как раз под тем самым местом где мы сейчас стоим. Вернее вы стоите, а я сижу.
Все приподнялись и отступили в сторону. Только тогда стал заметен нацарапанный на паркете небольшой квадрат.
– Что это такое я пока не знаю, – Сашка вытащил дымящуюся сигарету из полуоткрытого Гогиного рта и с наслаждением глубоко затянулся, – но, по аналогии с утренней находкой можно предположить, что там тоже что-то может быть.
– Ну-ка! Дай я попробую, – схватил прибор Мишка, – отодвиньтесь-ка. Я знаю, я на сборах работал с миноискателем.
Он напялил телефоны на голову и стал ползать по полу двигая перед собой искатель арматуры. Потом по полу ползал Алик, за ним Гога. Хитрый прибор неизменно реагировал на одно и тоже место. Там несомненно было что-то большое и металлическое…
– Будем вскрывать! – как заправский хирург скомандовал Гога.
Задача оказалась не такой уж простой, как представлялась с первого взгляда. В ход даже были пущены лом и топор, которые где-то раздобыл Гога. Клиньями расшатывали толстые дубовые доски под снятым наборным паркетом. Дом был старый. За окном уже стояла ночь…
Но, как говориться, – упорство и труд все перетрут.
Ударила полночь, когда общими усилиями была отодрана первая половица. Комната сразу наполнилась противной пылью. Завоняло погребом.
В образовавшейся щели ясно была видна металлическая плита, аккуратно зацементированная со всех сторон. А часть слов, которые удалось прочитать «…его Величества, Монетного двора…» удвоило энергию подуставших было кладоискателей.
Все сомнения исчезли – под полом находилась массивная чугунная плита стянутая по углам такими же массивными гайками. Было ясно, что это крышка какого-то сейфа намертво вмазанного в перекрытие. Алик, несмотря на поздний час был срочно отправлен в соседний гараж на поиски соответствующего гаечного ключа, а все остальные уселись на край образовавшегося в полу проема и закурили.
– Предположим миллион, – рассуждал Гога, – тридцать процентов – это буде 330 тысяч, – по восемьдесят две с половиной на брата! Домой уеду, – мечтательно продолжил он, – дом построю, женюсь. Надоел мне этот институт. Не хочу учиться, а хочу жениться! – захохотал он и хлопнул Мишку по плечу
– А ты что делать будешь Мешок?
– Машину куплю.
– Машину – это ясно, это – первое дело, а еще что?
– Пальто новое куплю…
– Ну, а еще?
– А черт его знает! Подумать надо.
– Ну, а ты Шурик, что купишь?
– Я куплю здорового медведя, сдеру с него шкуру, – все с тревогой посмотрели на уставшего товарища, – сдеру с него шкуру, – невозмутимо продолжал тот, – и мы будем ее делить…
– Как делить? Зачем шкура? – вылупил глаза Гога.
– А вот так же! Вы же сейчас делите шкуру неубитого медведя. «Машину куплю!» «Пальто куплю!» Может там и нет ничего. Вот сидят, болтают!
Эта беседа была прервана звонком в дверь. Это вернулся Алик с огромным разводным ключом
Первым за дело взялся Мишка, как самый здоровый. Металл за много лет проржавел и работать было нелегко, но тем не менее за десять минут был отвернута первая гайка – массивная, с крупной трапециевидной резьбой.
– Да, – пробормотал Мишка, взвешивая теплую гайку на руке, – капитально сделано. Умели, ведь…
– Да, раньше все делали на века, – сказал Гога, – и хорошо. Потому и сохранилось, и нас дождалось…
