Чечек - страница 10

«Так где ж его благодарить-то?» – озадачивалась дочь.

Конечно, в девяностые семей с преимущественно женским составом было не счесть в нашей стране. Но в селе Пенино – не бог весть сколько. Семейство Логиновых – из их малого числа. Синклит[15] состоял из женщин трёх поколений. Мать с бабкой были среднего росточка, с открытыми лицами и светлым умом. Мать Ани – Лилия – выглядела не по возрасту и постоянно пропадала за чтением женских романов. Бабушка, с юным взглядом и крепко сбитая. «Очень аппетитной внешности», как однажды заметил смотритель Часовни Параскевы Пятницы, куда семейство Логиновых по воскресениям приходило за водой. Однажды Роза, бабушка Ани, так лихо зашла в поклон перед крестом, что у Еремея – пятидесятилетнего смотрителя, который еще не утратил вкус к жизни – едва хватило самообладания и веры в господа нашего, чтобы не сорваться в пропасть сладострастия от увиденного каньона глубочайшего декольте старейшины семейства.

Каждое лето женщины старшего поколения страдали от солнечных ожогов и веснушек: больно бледная кожа. Еще белее – и только в гроб. В общем, было ясно, что дамы состоят в очевидном родстве, и на одной закваске сделаны.

Высокой не по годам, как карандаш стройной и с кожей цвета мокрого песка, Ане регулярно прилетало от одноклассников. В начальных классах учителя по-свойски заступались за девочку: «Дети, ну всё – перестаньте. Она ведь не виновата, что родилась вот такой». В средних она пряталась от задир в туалете или гардеробе – отсиживалась между курток. Но слёз не лила. Держалась совета матери: «Представь, что все эти плохие слова они говорят на незнакомом языке. И вот они уже – набор бессмысленных звуков, которые никак не могут обидеть или навредить».

Одни называли её туземкой, другие – козьей мордой. Доставалось и матери, но Лиле было плевать на соседские склоки и бабские пересуды.

Как-то раз девушка была дежурной по классу. На перемене она была занята уборкой, кто-то из учеников занимался своими делами, на задних партах – сонный час. В двери нарисовался Коля Прогибин – мечта глупых девчонок и верный пёс для авторитетных мальчиков:

– Привет, Синеглазка. Пойдешь в кино?

– С такими не хожу.

С первой парты послышались девчачьи смешки. Парень явно не ожидал отказа. Он бросил на неё грозный взгляд:

– Так и с такой никто не пойдёт! А ты подумала, что я всерьёз? Погонь ты немытая!

Состояние всеобщей собранности, контроль и подавление эмоций выматывали девушку донельзя. Вечером она позволяла себе выплакаться и шла за утешением в соседнюю комнату. Там она ложилась бабушке на колени. Та, поглаживая внучку по длинной косе, напевала медовым голосом:

– Где же эти глазки, синих бусин цвет? Где мои цветочки – покажись на свет.

– Доброе утро, Анна. Что желаете на завтрак сегодня?

Звонкий голос официанта вернул Анну из блужданий в днях прошедших. В руке он держал меню.

Вокруг стоял шум голосов на перезвон со стуком столовых приборов. Официанты сновали от столика к столику. Сонные мухи воспряли и уплетали свои завтраки. Вся терраса наполнилась жужжанием и жизнью. Прохлада от Катуни уже почти не ощущалась. Утро в горной долине было на зависть тёплое.

– Для меня – «русский», пожалуйста.

– А для вашего спутника? – юноша указал на пустующее плетёное кресло.

– Видимо, одну подушку помягче и сон покрепче.

– С подушками отбой. Сейчас узнаем. – Аня слегка развернулась в кресле и указала официанту в сторону Олега. – Олежа, «английский», «французский» или «русский»?