Человек без истории - страница 11

– Да-да!

Ему явно изменило чувство меры.

– А почему это ты на меня кричишь?

– Я… Ничего я не кричу. Просто подумал, что ты закрыла за собой дверь в ванную. Да, ты мне действительно говорила.

На этот раз Гвендолина и в самом деле закрыла за собой дверь и через полчаса вышла с раскрашенным лицом – зелеными ресницами, фиолетовыми губами и оранжевыми щеками.

– Ладно, я пошла. А ты вечером, чтоб не терять время зря, смажь на двери петли! – сказала она и адресовала ему улыбку мнимого заговорщика.

Потом подхватила сумочку, накинула коротенькую куртенку и ушла.

Просидев в ошеломлении несколько секунд, Анри одним прыжком вскочил на ноги, а вторым оказался на кухне, в окно которой просматривались небольшая улочка на задах дома и перекресток. Сначала увидел стоявший на нем «супер 5», затем семенившую на каблучках Гвендолину. В машину она села через открытую дверцу со стороны пассажира. «Рено» взвизгнул шинами и рванул с места, подняв за собой в кильватере столб мелкой пыли. А попутно подтвердив все его догадки.

Чтобы Анри Рей потерял хладнокровие, надо было очень постараться. В подобное состояние в этом подлунном мире его могла привести единственно Гвендолина, если бы украла запонки и подарила их Деле. Именно так она, собственно, и поступила.

Анри не сводил с перекрестка глаз, хотя пыль улеглась уже добрых десять минут назад. Синаптические контакты в его мозгу никак не могли справиться с этими странными, неслыханными переходами от одного состояния к другому. Рефлексы ему больше не подчинялись, электрические посылы нейронов утратили всякое чувство направления и бесцельно блуждали в черепной коробке, не зная ни отправной точки, ни конечной цели. Если же смотреть со стороны, то Анри Рей стоял на цыпочках, опираясь сжатыми кулаками на край кухонной раковины, и невидящим взглядом смотрел в окно. Неподвижно, хотя и немного дрожа. Заори ему в этот момент прямо в ухо, схвати за плечи или попроси Фредди Меркьюри в черно-белом трико спеть арию «Пусть никто не спит» из оперы «Турандот», все было бы нипочем. Нервная система Анри Рея выключилась, и, чтобы вновь привести ее в действие, требовалось несколько минут.

Но вот в глубине глаз Анри опять затеплилась жизнь, в груди вновь застучало сердце, заработал спинной мозг, к мышцам и нервам вернулись основополагающие функции, чуть расслабились руки. Медленно приходя в себя, он опустился с цыпочек на всю ступню, навалился грудью на раковину, открыл воду и брызнул ею на лицо. Кухня, на его счастье, была оснащена современным оборудованием и все необходимые аксессуары находились прямо под рукой. Не чувствуя ног, лежа головой на краю раковины, он все же сумел схватить тряпку, нащупал за спиной стул, резким жестом повернул его к небольшому кухонному столику и рухнул.

Но всего через несколько мгновений Анри встал, готовый ринуться в бой. В противовес всем своим принципам налил и выпил кофе, хотя с самого начала, сделав первый глоток этого напитка в возрасте одиннадцати с половиной лет, твердо решил не вводить в организм кофеин после трех часов дня, чтобы тот вечером не мешал уснуть. Однако стрелки приближались к семи и Анри проглотил его практически без зазрений совести с таким видом, будто бросал вызов миру и жизни в целом.

Чуть успокоившись, он опять сел и принялся приводить в порядок мысли и события. Гвендолина отправилась в «Кабачок» со своим любовником – по случаю его единственным, а значит, и злейшим врагом. Да еще и подарила этому кретину Деле запонки, доставшиеся ему в наследство от деда. Они были на нем сегодня, он наверняка воспользуется ими и вечером во время ужина, по всей видимости, устроенного в честь какой-то годовщины. О том, чтобы действовать публично, естественно, не могло быть и речи. Гвендолину можно было уличить в краже и заставить ее вернуть запонки, но в споре между ними она в конечном счете могла одержать верх, а Анри знал себя достаточно и поэтому осознавал весьма существенный риск того, что под занавес ему самому придется принести извинения, а украшение ему все равно никто не отдаст. Нет, так не пойдет. Их надо будет вернуть не силой, так хитростью.