Человек из малометражки - страница 43

– Обещай мне подумать, ладно? Хорошо подумай над тем, что я тебе сказал.

– Хорошо.

– Сближаться, правда, плохая идея. Сдавайся, Лерка.

Он почувствовал, как её рука быстро проползла от груди к лицу. Девушка обвила ладонью шею, встала на цыпочки и со снайперской точностью смачно поцеловала его в колючую щёку.

– Или ты сдавайся, Воронцов, – тихо на ухо сказала ему Лера и отошла. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Гайка.

Глава 21

Лера вошла в прихожую. Она прилично опоздала и ждала трёпку, но никто не вышел её встречать. Девушка тихонько прошла в мамину комнату, Валентина Андреевна дремала сидя перед телевизором. Лера выключила телевизор, достала плед и аккуратно укрыла маму.

– Ой, Лерчик, ты? Который час? – сонно пробубнила женщина.

– Спи, мам, спи, всё хорошо.

Лера подложила матери подушку и мягко перевела её в горизонтальное положение. Ей очень повезло избежать витиеватых объяснений, почему она так поздно вернулась. Дрожавшая от переизбытка эмоций девушка вряд ли смогла бы придумать себе достойное оправдание.

Не включая свет, Лера подошла к окну в своей комнате. Макс курил на скамейке у подъезда. Она улыбнулась, с удовольствием наблюдая за ним. Лере нравилось в нём абсолютно всё, даже то, что должно было отталкивать. Он никогда не курил при ней, и сейчас, прижавшись щекой к стеклу, она смотрела, как он затягивается, глядя куда-то в сторону, задирая голову, выдыхает дым. Он не выглядел напряжённым или расстроенным. Он спокойно сидел в расслабленной позе, как будто просто шёл мимо и решил передохнуть. Но Лера знала, что творится внутри у этого спокойного внешне человека. Она спешно написала: "Хорошо, что мы поговорили. Спасибо". Макс достал телефон из кармана. Лере не было видно его выражение лица, но второй рукой он выудил из кармана пачку сигарет и, вытянув одну зубами, снова закурил.

"Тебе спасибо. Я тоже думаю, что это хорошо".

Лера прижалась ладонью к стеклу. Ей очень хотелось сидеть там сейчас рядом с ним. Максим встал и направился в соседний двор к своей припаркованной девятке. Лера проводила его взглядом, пока высокая фигура не скрылась в темноте.

Абсолютно не было понятно, что делать дальше. Стянув с себя одежду и умывшись, девушка рухнула на кровать. Откровенный разговор помог ответить на несколько мучавших её вопросов, но не принёс никакой ясности. Их тянуло друг к другу со страшной силой, но они по-прежнему не были парой.

Леру не убедило то, о чём говорил Максим. В силу возраста и неопытности она не могла оценить риски. Она чувствовала, что дожмёт его, но, в то же время, её охватила злость и обида за себя.

Она снова прокрутила в голове слова, сказанные в лифте, они были правдой. Причиной каждой их встречи была Лера. Она искала повод, она проявляла инициативу, она провоцировала его на действие, а он в нужный момент беспомощно поднимал руки. В девушке взыграла гордость, она подумала, что Пушкинская Татьяна44 по сравнению с ней нервно курит в коридоре. Она сделала всё, что могла, карты были вскрыты. Надо было остановиться, надо было дать ЕМУ право сделать выбор. Лера перевернулась на другой бок с твёрдым намерением больше не выходить на связь первой. Закрыла глаза, прокручивая в деталях весь сегодняшний день. Она вспомнила гараж и то, как он стоял так близко к ней: потный, взъерошенный, грязный. Как сильно от него пахло машинным маслом. А вечером этот запах стал едва уловимым, но с ним замешались новые, в том числе и узнаваемое уже Лерой мыло. Она вспомнила, как большая тёплая ладонь легла ей на поясницу, как защипало губы от колющей щетины. Вспомнила свои пальцы в его волосах, его пальцы в своей ладони. Вспомнила тепло ноги, ощущавшееся через тонкую ткань джинсов. Воспоминания были невозможными. От них было и сладко и больно одновременно. И эта двойственность, как ни странно, приносила ей удовольствие. Лера продолжила накручивать себя: каждое прикосновение, каждый взгляд, вздох, слово. Она провела рукой по груди и поползла по животу ниже. У неё больше не было ни сил, ни желания сдерживаться.