Центр комнаты занимали сдвинутые столы, за которыми в темноте сидели больше десяти человек. Девочки и мальчики. Веселые и загадочные. Кто-то начал спорить, включать ли свет? Когда лампы зажглись, среди одноклассников оказалась Светка Лавочкина. На ней было белое атласное платье, как у Нелли. Светка выглядела растерянной. Румяные щеки безошибочно выдавали волнение. В следующий миг на потертом столе появилась бутылка водки и бутылка портвейна. Без закуски. И один стакан на всех, который передавали по очереди. Мальчики пили водку, девочки – портвейн. Когда спиртное закончилось, заговорщики, пошатываясь и радостно галдя, вышли в коридор и растворились среди остальных. Теперь танцевалось веселее. Выпившая публика просила быстрые танцы, а не выпившая – медляки. Марату же все равно не танцевалось. Алкоголь, кажется, только усугубил его грусть. Послонявшись по школе, он захотел есть. В столовой несколько таких же голодных, как он, паслись на столах, где немного еды осталось от банкета. В основном это салат из морской капусты, который в ту пору занимал половину полок сельского продуктового магазина.
– Чего грустишь? – к нему подошла Светка. Марат взглянул на зеркало у входа. Что-то выдавало в нем грусть? Он ведь прятал ее как мог.
– Душно здесь. Пойду на воздух, прогуляюсь, – юноша махнул рукой.
– Пошли, я тоже, – ответила она.
Он оглядел ее. Она выглядела очень даже ничего. Черные волнистые волосы до плеч, смуглая кожа, загадочные темно-карие глаза, маленькая родинка на щеке. Хотя косметика творит чудеса, Светка была красивой и без нее. Но… просто подруга, не больше. Потому что она – не Нелли. Он хотел было сделать комплимент девушке, просто ради приличия, но тут вошла разгоряченная танцами и шампанским Наталья, подруга Лавочкиной.
– Светлан, ты куда? Уже уходишь? А это че? – она указала рукой на Сафарова.
– Это не “че”, это я, – ответил Марат.
Светка улыбнулась подруге, пожала плечами и ничего не ответила. Румянец снова вспыхнул на девичьих щеках. Их еще не видели вместе. Тут на выходе из столовой появился раскрасневшийся от танцев и водки Димон.
– О, вы гулять? – он пристально посмотрел на них, словно ветеринар на новорожденных телят. – Все нормально? Вы в порядке?
– В полном ажуре, – ответил Сафаров.
– Ладно, давайте, если будут проблемы, обращайтесь, – Димка обнял их по-дружески. – Клевые вы ребята.
Светка и Марат вышли в теплую июньскую ночь. Луна проглядывала сквозь облака, придавая загадочность окружающему миру.
– Как тебе Елена Ивановна? – спросила Светка, как только миновали школьные ворота. Сафаров шел, смотря себе под ноги.
– Какая Елена Ивановна?
– Ты с ней танцевал сегодня.
– А-а, эта? Она сама пригласила.
– Как она тебе, нравится?
– Нет, не в моем вкусе.
– Ну как же? Все мужчины за ней бегают!
Марат пожал плечами, не зная, что сказать.
– Но ты не раскатывай губу – она замужем, – улыбнулась Светка.
– Да? Клево! Рад за нее. А ее муж не приревнует ко мне?
– И кажется она на тебя запала, – Лавочкина хихикнула.
– Почему это?
– Ну, понимаешь, мы, женщины, видим других женщин насквозь. А еще, – она незаметно вдохнула побольше воздуха и проговорила скороговоркой, – в тебя, если быть неосторожной, можно влюбиться.
– Да? Странно.
– Что странно?
– Я так не думаю.
– А как ты думаешь?
– Мы любим не тех, кто любит нас! – ответил Марат, вспомнив где-то вычитанную фразу.
– К чему ты это?
