Человек, который пророс через бетон - страница 2

Когда мне было десять лет, наш город насчитывал 38 000 человек населения, на сегодня в Сегеже живет лишь 24 000. Главная «достопримечательность» города – это три зоны, расположенные вокруг него, и целлюлозно- бумажный комбинат. Как это часто бывает, некоторые бывшие заключенные после освобождения оставались жить здесь же. Это для понимания, какой контингент преобладал в городе, в котором я рос. Ни в школе, ни в моем окружении не было людей, с которых я мог бы брать пример и на кого мог бы равняться. Книг по саморазвитию и интернета тогда тоже не было. Наверное, это и хорошо – потому что свои принципы и мировоззрение я ни у кого не заимствовал. Зато никогда и не испытывал сомнений по их поводу— все, к чему я пришел, основано на личном опыте.

Мне с детства хотелось к чему-то стремиться и достигать поставленных целей. Сначала цели были небольшие, но в том возрасте казались мневесьма ощутимыми. Каждая маленькая достигнутая цель давала мне сил для достижения новой. Так постепенно я приходил к пониманию, что нет такой задачи, которую нельзя выполнить.

С шести лет я ловил рыбу и продавал местным бабушкам на уху. Моя рыба стоила дешевле, чем в магазине, поэтому всегда находились желающие купить свежепойманной рыбки. Собирал грибы и ягоды на продажу, колол дрова за символическую плату. Меня не интересовало, что обо мне говорят или думают другие люди, – я мог и делал. Не знаю, что мной двигало, но мне хотелось много работать и ставить себе галочки: могу! могу! могу! Будто бы прощупывал собственные возможности: на что еще я способен? И каждый раз, повышая себе планку, переходил к новой цели.

ОТ ОБИДЫ ДО БЛАГОДАРНОСТИ

Когда мне было одиннадцатьлет, родители купили под будущий семейный автотранспорт большой гараж, который находился в двух километрах от нашего дома. В гараже кроме стен, ворот, крыши и огромной ямы размером 30 квадратных метров ничего не было. В народе такой гараж называли коробкой. На следующий год после покупки отец объявил, что строить гараж мы с ним будем сами, вдвоем. Нужно было сделать бетонный пол, а в яме построить перегородки, чтобы в одном помещении хранить картофель, во втором заготовки на зиму, а третий отсек предназначался для ремонта машины. Пол предстояло делать без какого-либо основания под ним, то есть заливать стяжку толщиной 15 сантиметров на весу.

Сейчас, когда я обладаю опытом строительства, такой объем работы кажется мне незначительным, так как у меня имеются все необходимые для этого инструменты и материалы. Но тогда выполнение этой задачи казалось просто нереальным. Из инструментов у нас были старые лопаты, кельмы, молотки, ведра, ножовки, веревка, тиски, самодельный наждак и ржавое корыто для замешивания бетона. На материалы денег не было, мы планировали добывать их по ходу ведения строительства. Я не представлял, как мы будем это делать, но не мог ослушаться и не помогать отцу в его затее. Понимал, что если буду противиться, то родители будут на этом фоне ругаться, а мне больше всего не хотелось, чтобы мама переживала.

Мы начали делать гараж, когда мне было двенадцать лет, а закончили, когда исполнилось шестнадцать. Все эти годы каждое лето мы с отцом пропадали на стройке. Часто уходили ранним утром, а возвращались домой поздно вечером. Наверное, это кажется каким-то безумием: делать бетонные полы и перегородки в гараже четыре сезона подряд? Сейчас мне тоже так кажется. Причина затяжного строительства заключалась в том, что у нас не было строительных материалов. От прежних владельцев нам досталось 30 мешков цемента, который и решили использовать по назначению. Только была проблема: этот цемент лежал в яме гаража уже несколько лет и совсем окаменел. Я ставил окаменевший мешок в ржавую ванну и, предварительно содрав присохшую бумажную упаковку, разбивал эту глыбу молотком на мелкие кусочки. На один мешок уходило несколько часов работы. Цементная пыль толстым слоем покрывала мою кожу, она была везде – в носу, глазах, ушах. Приходилось работать независимо от того, какая на улице стояла погода: шел дождь или палило солнце. В жаркие дни это было особенно невыносимо.