«Она бы закричала, – решил Питер. – Даже мне, Человеку-пауку, хочется закричать».
Люди расступились, позволяя мужчинам опустить гроб до конца и начать забрасывать его землёй. Питер склонил голову и шепнул Бетти:
– Как ты?
Она прижала два пальца к губам и закрыла глаза:
– Тссс! Не мешай слушать.
Питер удивленно вздёрнул бровь:
– Что ты слушаешь?
Бетти сдержанно, но блаженно улыбнулась:
– Пытаюсь услышать Неда. Хочу удостовериться, что он не дышит и не шевелится в гробу. Я читала, как людей хоронили заживо, думая, что они умерли. Нед бы не хотел, чтобы его закопали живьём.
Сердце Питера ёкнуло. Затаив дыхание, он смотрел на Бетти. Та открыла глаза – спокойные, умиротворённые, цвета небесной лазури – и шагнула к могильщикам, маша рукой, чтобы привлечь их внимание.
– Простите, – сказала она, и могильщики прервали работу. – Не могли бы вы открыть гроб? Мне нужно убедиться, что мой муж действительно мёртв.
Питер в ужасе подскочил к Бетти и схватил её за руку.
– Бетти, пойдём. Пожалуйста, нам пора…
Она улыбнулась и заключила его в объятия.
– Ох, Пит, – выдохнула она его короткое имя. – Знаешь, когда мы с Недом танцевали…
Бетти смахнула слезу, и Питер вдруг понял, что она не плачет, а смеётся.
– Когда мы с Недом танцевали, я всегда смотрела на Лидса вокруг.
Она хихикнула.
– Понимаешь? Смотрела на Лидса.
Питер потерял дар речи. Подошедшая сестра Бетти увела ту подальше от могилы, к ожидавшему на стоянке лимузину. Сёстры уехали, ни с кем не попрощавшись. Питер проводил автомобиль взглядом и ещё какое-то время стоял, сжав кулаки, среди скорбящих. Ему хотелось кому-нибудь врезать, и больше всего этого заслуживал он сам.
Двое мужчин присоединились к нему на выходе с кладбища. Джей Джона Джеймсон, печальный и спокойный, как никогда, посмотрел на главного редактора «Бьюгл» Джозефа «Робби» Робертсона и покачал головой.
– Боже мой, – только и смог вымолвить он срывающимся голосом. – Боже мой.
Робби легонько приобнял его.
– Не кори себя.
Питер навострил уши, при этом не сводя глаз с удаляющегося лимузина. Только мгновение спустя до него дошло, что Робби обращался не к нему, а к Джоне. Джона фыркнул:
– Не корить себя? Я его босс, вся ответственность за жизнь бедного парня лежит на мне.
Джона махнул рукой в сторону, куда увезли Бетти.
– Я виноват в том, что несчастная Бетти, которая работала у нас много лет, стала вдовой. Мне и раньше доводилось терять хороших людей, но этот случай – хуже некуда.
Питер наконец нашёл в себе силы повернуться к начальнику. Тот совсем поник.
– Я разрушил их семью, – удручённо, со слезами на глазах продолжал Джона.
Так они и стояли под моросящим дождём, молча утешая друг друга и оплакивая потерянного товарища. Наконец Джона вытер глаза и побрёл вперёд. Робби последовал за ним, попутно хлопнув Питера по плечу. Их голоса были слышны ещё какое-то время.
– Знаешь, – сказал Джона, – многое можно свалить на этого проклятого прыгуна по небоскрёбам, но в этот раз мне некого винить, кроме себя.
Газетчики уже дошли до парковки, поэтому Питер едва разобрал последние слова угрюмого босса.
– В конце концов, в момент гибели Неда наш мухолов был за тысячу миль от места трагедии. Его руки чисты.
Питер Паркер – удивительный Человек-паук – так и остался стоять как вкопанный среди реальных и мнимых надгробий под гулкий, звучный аккомпанемент дождя, а по его щекам ручьём текли слёзы.
