– Как Алёна отреагировала?
– Расстроилась, но истерик не закатывала. Правда, на следующий день пришла Эльвира – вроде как для серьезного разговора. – Настя фыркнула. – Говорила о том, как я ограничиваю сестру, не даю ей раскрыться. Сказала, что Алёнку готовы взять бесплатно. Я тогда еще удивилась: как эта шмакодявка ухитрилась договориться? Теперь понятно.
Я покосился на Женю. Блогер таращился на девушку влюбленными глазами.
– Почему вы спрашиваете? Вам удалось что-то выяснить?
– Мы считаем, что Эльвира – скаут, – выпалил Женя. – Она вербует учеников в школу матери.
Пашутина округлила глаза.
– Так это на самом деле секта?!
– Трудно сказать. Пока нет предпосылок для подобных выводов.
– А как же странные эсэмэски в телефоне сестры? Их недостаточно для выводов?
– Цели и критерии отбора в «Гретель» пока неизвестны, – сказал я. – Негативных последствий тоже не выявлено. Мы пообщались с классной руководительницей Алёны и Эльвиры…
– С Аллой Михайловной?
– Да. Она сообщила, что несколько ее учеников посещают занятия в «Гретель». И пока с ними все в порядке.
– А что, если это только до поры до времени?
– Чем занимаются в стенах школы «Гретель», я узнаю. Пока же нет оснований думать, что Алёне грозит опасность.
– Не переживай за сестру, Насть, – проникновенным тоном сказал Женя. Сегодня он – хороший коп. – Мы не допустим, чтобы с ней случилось неладное.
Как бы невзначай товарищ накрыл ладонью руку девушки. Она не отстранилась и, кажется, начала успокаиваться.
Принесли наш заказ. Я разделался с обедом быстрее всех. Съесть пару бутербродов, запивая их кофейком, дело нехитрое. Уловив красноречивый взгляд Жени, я сослался на неотложное дело и ретировался, оставив голубков ворковать.
Впервой половине следующего дня я отправился в историко-художественный музей – туда, где когда-то работала Саяра Бетреддинова. Женю с собой брать не стал, поскольку тот планировал встретиться со знакомым налоговиком.
Заведовала музеем шустрая низенькая женщина лет пятидесяти, со сложно произносимым именем: Амалия Мартиновна Гольденштейн. Во избежание поломки собственного речевого центра я сразу же избрал форму обращения на «вы» и предъявил лицензию частного детектива.
Амалия Мартиновна изучала документ не меньше минуты. Я наблюдал, как ее темные глаза, увеличенные толстыми линзами очков, блуждают из стороны в сторону.
– Как интересно! – наконец заключила она. – Частный детектив… Не знала, что у нас в городе такие водятся.
– Не самая распространенная профессия, – согласился я, пряча пластиковую карточку в карман. – Но порой людям требуется помощь независимого эксперта.
– В самом деле? Как интересно!
Мы разместились в кабинете госпожи Гольденштейн. Здесь пахло историей и старостью. Женщина опустилась за стол, который оказался для нее великоват. На меня она смотрела как на предвестника увлекательного жизненного приключения.
– Чем я могу вам помочь, молодой человек?
– Вы помните свою бывшую сотрудницу Саяру Бетреддинову?
Госпожа Гольденштейн молчала. Ее огромные глаза смотрели на меня не моргая. Мне начало казаться, что Амалия Мартиновна впадает в спячку.
– Ну конечно! – внезапно выпалила она. – Саечку прекрасно помню! Замечательная девочка. Такая трудолюбивая и исполнительная.
– Какую должность она у вас занимала?
– Сая взвалила на себя огромную организационную работу. Занималась проведением выставок и экскурсий. Договаривалась со спонсорами, лично водила посетителей.
