Дорога была пустынной. Ни одной машины навстречу. И вокруг – ни жилья, ни огонька. Вскоре пропала и мобильная связь, телефоны «врачей» не могли обнаружить ни одной станции поблизости. Глушь.
- Останови! – приказал Якут водителю.
Машины реанимации скатились на обочину.
- Топор есть? – спросил Якут.
- Есть, – кивнул водитель.
- Руби столб!
Телеграфные столбы тянулись вдоль дороги. Деревянные, полусгнившие, они, похоже, доживали свои последние годы. Отыскали столб потрухлявее и за десять минут его подрубили. Столб обрушился на землю, обрывая телефонные провода.
***
Оставив задержанного под присмотром своего коллеги, капитан отправился в соседнюю комнату – звонить в район. Телефон молчал. Поскольку и прежде связь подолгу, бывало, отсутствовала, капитан не придал этому значения. Может, оно и к лучшему. А то не ровен час, поступит команда доставить задержанного. Уж лучше здесь пускай сидит, как собака на цепи. На цепи – оно надёжнее.
Капитан взял папку с бумагами. Вернулся в комнату, где задержанный встретил его полным тревоги взглядом, и сел на стуле так, что их с «Геннадием» теперь разделяли метра два, не более.
- Протокол оформим, – сообщил капитан. – Задержание, в смысле.
И действительно, выдернул из папки нужную бумагу. «Геннадий», наблюдая за манипуляциями собеседника, мрачнел всё больше.
- Фамилия! – требовательно произнёс капитан. – Имя! Отчество!
И уже был готов записывать.
- Вяткин Геннадий Сергеевич! – мгновенно отреагировал «Геннадий».
Капитан ничего записывать не стал, посмотрел на собеседника недоверчиво. Под этим его взглядом «Геннадию» было очень неуютно.
- Ответ не принимается, – сказал капитан.
- Почему? – несмело спросил «Геннадий», как спрашивает своего учителя вдруг оробевший школьник.
- Потому, – ответил капитан. – Фамилию настоящую сам назовёшь или мне её тебе напомнить?
«Геннадий» запаниковал.
- Чего-то я не понимаю, – признался он заискивающе.
Тогда капитан выдернул из папки следующий листочек, поднёс к глазам, прочитал вслух с расстановкой:
- Корнышев … Святослав Геннадьевич … Одна тысяча … девятьсот … шестьдесят … седьмого … года … рождения …
Капитан поднял глаза на собеседника. Далее «Геннадию» отпираться было бессмысленно. Всё написано на его лице.
- Тебе такая фамилия известна – Корнышев? – спросил капитан.
«Геннадий» никак не мог решиться.
- Не юли, – посоветовал капитан голосом человека, которому известна вся подноготная.
- А вы кто? – приглушённым голосом спросил «Геннадий». – Вы свои, что ли? С вами связались?
- А как же, – подтвердил капитан, мгновенно сообразив, что тут главное – всё подтверждать и со всем соглашаться.
Взгляд «Геннадия» метался от милиционера к милиционеру. Лейтенант вовремя подыграл своему коллеге, состроив многозначительную мину.
- А доказать? – начал было Геннадий, но мысль свою не успел развить.
Капитан был наготове.
- Уроженец … города … Москвы, – зачитал он следующую фразу из текста листовки, которую держал в руках. – Совпадает?
И снова требовательно посмотрел на собеседника. Деморализованный продемонстрированным ему необыкновенным фокусом «Геннадий» непроизвольно кивнул в ответ.
- Разыскивается, – прочитал капитан.
« Геннадий» воззрился недоумевающе.
- За совершение, – продолжал капитан.
«Геннадий» растерянно захлопал глазами, вдруг догадавшись, что он где-то маху дал.
- Убийства, – с выражением поставил жирную точку капитан.
