– Ну вешаться это уже конечно лишнее, я бы никогда…
– Я тоже так думал, – перебил его Мартин. – что я бы никогда, а в тот день я понял, что люди кончают с собой совершенно не в том состоянии в котором они говорят себе эти слова. Люди кончают с собой, когда они не видят больше смысла своего существования и тут должно быть что-то за что можно реально зацепиться, то ради чего стоит продолжать жить, иначе…
– Кажется погода портится. – сказал Форс чтобы сменить гнетущую тему и озабоченно посмотрел в иллюминатор
– Это еще цветочки, – ответил Мартин. – на среду передавали грозу, ближе к ночи, с сильным штормовым ветром. К этому времени мы должны миновать Красное море. Капитан опасается, что мы можем попасть в шторм аккурат в то время, когда наш корабль выйдет из Красного моря в Аденский залив.
–В чем здесь опасность? – не понял его слов Джейкоб
– Видишь ли, наш путь из Красного моря в Индийский океан пролегает аккурат вдоль “африканского рога”, а там… В общем не забивай себе голову разной ерундой, а то мне влетит от капитана за то, что я рассказываю тут тебе страшилки. Всё будет хорошо.
Лицо Мартина скривилось в какой-то сконфуженной и не уверенной улыбке. – Во время шторма у нас тут случается полтергейст так что ты не пугайся? – ободряясь, как-то резко и невзначай выпалил он, явно желая уйти от навиваемых этим разговором, гнетущих мыслей.
– В смысле – полтергейст? не понял шутки Форс.
– Ну, ты когда-нибудь видел полтергейст? Когда стулья сами по себе двигаются по комнате, с полок опрокидываются книги, ящики начинают сами собой выезжать из шкафов. В шторм на корабле все эти "чудеса" (двумя пальцами он сделал жест, изображающий кавычки) становятся реальностью. Ну а ты сам то надолго с нами? Капитан сказал, что ты вроде как будешь до тех пор, пока водолазы не исследуют затонувшие суда и не найдут что-нибудь интересное. "Этому парню нужны сенсации! " – так про тебя сказал наш капитан.
Форс улыбнулся.
“Так про меня, скорее всего ему сказал мой "добрый" начальник. —подумал он про себя, а вслух сказал: “Не знаю, я вообще не охотник за сенсациями, а скорее рядовой журналист, городская ищейка, которая тщательно вынюхивает прежде чем напасть на след. Вообще мне нравится заниматься правозащитной деятельностью. Я занимался частным расследованием незаконных арестов участников митинга " против произвола, за права чернокожих", слышал о таком? помог вытащить из тюрьмы много невинных людей которые просто отстаивали свои права. Принимал участие в расследовании убийства чернокожего подростка двумя полицейскими в Бруклине”
– Ты только чернокожими занимаешься? – перебил его Мартин удивленным тоном.
– В основном приходится. – буркнул Форс. – Чёрные самая притесняемая раса в Америке. – он исподлобья взглянул на Мартина. – Ты не Американец не так ли?
– Нет. – ответил Мартин. – Я родился в Германии, а всю свою сознательную жизнь, не считая туров, прожил в Канаде. А по морю (он закатил глаза) где меня только не мотало.
– Оно и понятно. Если бы ты родился чернокожим в Бруклине и вырос на его улицах, ты бы меня понимал. Мой отец еще застал те времена, когда в автобусах были места для черных и для белых. Он мне рассказывал, как ему всю дорогу после тяжелой работы приходилось ехать стоя хотя в автобусе, были свободные места. Но эти места были предназначены для белых и цветным нельзя было их занимать. Однажды на кухне я видел, как он плачет. Мой отец был такой же как я сейчас, крепкий и рослый и я никогда бы не мог подумать, что когда-нибудь я увижу его плачущим.
