Человек в моей голове - страница 32

***

Кабина лифта. Мерцает свет. Почти ничего не видно в тусклом освещении. Только горят три кнопки: «-1», «1», «2».

На полу холодно и одиноко. В углах пыль и грязь. Если обнять колени и сесть в центре, становится чуток уютнее.

Скрежет. Кто-то скоблится снаружи. Стучит. Воет? Или плачет. Жутко.

Снова мерцает тусклая лампочка. И гаснет кнопка «– 1».

Кровь на полу!!! Она сочится из вентиляционных отверстий… И течёт сверху, с потолка…

Боже, выпустите меня кто-нибудь!!! Меня хоть кто-то слышит?! Больно руки, сбила кулаки… Голос хрипит… Я одна… Под ногами хлюпает. Она такая тёплая, обволакивающая… Господи, я с ума сойду! Отпустите! Я не хочу умирать!!!

Скрежет. Кабина качнулась. Но стоит на месте. Кто-то скребется в дверь с той стороны. Пытается открыть? Или хочет меня убить?

Снова этот душераздирающий вой…

Хочу ли я, чтобы двери открылись?

Кажется, я теряю сознание… Почему так темно и тошнит? Я ведь сплю. Я не могу потерять сознание во сне. А жаль.

Тепло, влажно, солёный привкус во рту. Темнота.

***

– У неё сильная тахикардия и давление скачет. Пульс 140! Будто кто-то адреналина вкатил… Губы кусает до крови… Что же ей снится? Поставьте хлорпротиксен. Пока так, сильнодействующее ничего сейчас ставить не будем.

– Поняла, сделаю.

– Колтер, сообщи в отделение доктору Блуму, что лечение пошло не по плану.

***

Марк

Жизнь в старшей школе Брукфилда текла своим чередом. Группа поддержки проводила кастинг на освободившиеся места. Футболисты тренировались до седьмого пота. Проект по социологии был давно сдан без участия Эшли. Старосты и организаторы на переменах шумно обсуждали предстоящую вечеринку по случаю Хэллоуина.

Я словно ничего вокруг не замечал. Удивительно, как окрыляет эйфория, когда узнаешь, что твои чувства взаимны, что ты любишь не в пустоту. Что ты нужен.

В наушниках играл плейлист с нашего первого свидания. С нулевого, если быть точнее. С того дня, когда она позволила увидеть и узнать себя с другой стороны.

Закрыв глаза, я вспоминал всенаши совместные моменты, её улыбку и звонкий смех. И, отгоняя тревогу, ощущал безграничное счастье.

За соседними столиками то и дело слышались перешептывания:

– Интересно, она его била что ли, раз он такой счастливый после расставания?

– Я хочу его пригласить на вечеринку. Как думаете, согласится?

– Я слышала, что они с той рыжей снова сошлись. Девчонки из черлидерш трепались, что он её за руку взял и домой увёз…

– И что только нашёл в ней? Ни женственности, ни шарма, не особо умная..

– Уииии, он снова свободен! Хочу сесть с ним на алгебре, попросить помощи. Надеюсь, получится!

Пританцовывая и кривляясь к моему столику приблизился смуглый парнишка с короткой стрижкой, зелеными глазами, в мешковатой футболке и широких штанах.

Хлопок по плечу, дергание кабеля – и из моего уха вылетает наушник.

– Здорово, ботаник, чего счастливый такой?

Нехотя выйдя из своего транса, я поприветствовал своего друга.

– Привет, МакКензи. Извини, не заметил тебя. С чего ты взял, что счастливый?

– Эээ, чувак, да ты вообще ничего вокруг себя не замечаешь! Я до тебя еле дошёл, чуть на слюнях не поскользнулся, что пускают твои фанатки!

Я усмехнулся.

– Да пошёл ты, Колин! Пусть судачат, что хотят.

– Ууу, плейбой не в духе?

Языкастый товарищ тут же получает острую тычку в плечо. МакКензи поднял руки, капитулируя.

– Ладно-ладно, молчу!

С минуту мы посидели в тишине, затем Колин, уже будучи серьёзным, спросил: