– Так, с букетом планы есть, – сообщил Дима, – без двадцати два – пора на изготовку.
Диспозиция была такая. От служебного входа театра, имеющего просторный стеклянный предбанник, идет небольшая асфальтированная дорожка, возле нее стоит лавочка. Юрий Николаевич с букетом будет на ней сидеть и ждать Анну Михайловну. Дима займет место чуть дальше от него, напротив входа, чтобы в объектив попадал вход, лавочка и лицо Черской. Лицо Юрия Николаевича снимет Андрей, второй оператор, когда освободится после интервью с актрисой. Дима два раза протащил туда-сюда мимо лавочки, возле которой в задумчивости стояла Вика, камеру со штативом – заранее определил, где должна стоять вторая камера. Он отметил это место снежным крестом, шаркнув по асфальту два раза ботинком. Юрий Николаевич ходил туда-сюда за Димой, спрашивал и выслушивал указания, как сидеть на лавочке, как встать, как поднести букет… Спустя время Дима закончил приготовления, упокоился и закурил.
Вика подошла к Юрий Николаевичу.
– Юрий Николаевич, – Вика решилась начать.
– Да? – мужчина поднял к ней лицо.
– Вы знаете, что для Анны Михайловны ваша встреча – сюрприз… И неизвестно, как она отреагирует…
– Сюрприз? Как же? Нет. Я этого не знаю.
– Да, сюрприз. Это так нужно по сюжету, чтобы она удивилась… Ну, чтобы были естественные эмоции.
– Но тот молодой человек сказал, что она будет рада меня видеть.
– А какой молодой человек?
– Тот, который звонил мне… когда я был дома.
– А, это Артем, наверное. Но в то время, я думаю, еще никто не знал, какой будет план.
Юрий Николаевич задумался.
– Так что, – продолжила Вика, – мы должны быть готовыми к любому развитию событий.
При этих словах Юрий Николаевич резко взглянул на нее, словно бы рассердившись. И тут же сам как будто испугался своей реакции.
– Как же так? – спросил он. – Я сюда ехал в надежде на помощь…
– На помощь?
– Да. У меня же, – мужчина со стеснением глянул на Диму, словно бы ища у него поддержки, – у меня же дисплазия кишечника, полипы там большие. Давно, много лет уже, наверное. Я не знал. А живот болел все время, ну и другие проблемы… Врач сказала, что надо оперировать, еще немного – и это на девяносто девять процентов будет рак. И она сказала, что нужно срочно ехать в Симферополь. И там лечиться. Но я не мог поехать – не на что. Она выписала лекарств… на кучу денег, а у меня пенсия восемь тысяч. Как я могу их покупать? А врач все время говорит: не тяните, езжайте в Симферополь. И вот ваш… Артем, вы говорите… сказал, что билеты мне сюда купят, гостиницу оплатят… и Анна Михайловна поможет с лечением… В больницу здесь, в Москве, положит… или деньгами…
У Вики кровь отлила от лица. Дима стоял рядом и молчал.
– Я этого ничего не знала, – замерзшими губами прошелестела Вика.
Юрий Николаевич вопросительно смотрел на нее слегка запотевшими на холоде квадратными очками. Долго смотрел.
– Так, – объявил Дима, – не будем нервничать. Если имелась договоренность, значит, решится вопрос. Скорее всего… Сейчас главное – встретиться. А там посмотрите. Поговорите с ней лично, все расскажете. Оно и уладится.
И Вика, и Юрий Николаевич посмотрели на Диму с недоверием.
Заняли свои места. Юрий Николаевич сел на лавку возле букета. Опустил голову. Маленькая шапочка, большая куртка, худые ноги в черных широких штанах и большие ботинки, немного круглые и немного квадратные. Не выдержав, Вика отвернулась и стала смотреть в другую сторону.
