Редкие прохожие брели мимо, не обращая внимание на чиновника, присевшего на корточки. Чужие дела тут мало кого интересовали, и откровенничать с полицией народ не привык. Григорий Денисович выпрямился, положил окурок в небольшой кожаный кисет без табака, всегда носимый при себе. В этот миг спиной он ощутил на себе чей-то пристальный взгляд.
Выдержав краткую паузу, Платонов моментально повернулся на каблуках. Его глаза уловили движение занавески в окне третьего этажа грязновато-желтого дома напротив. Белая материя дрогнула и застыла, скользкое ощущение чужого взгляда пропало. Григорий Денисович постоял еще с минуту, потом зашагал через улицу к дому.
– Барин, ждать? – окликнул его извозчик.
– Жди, – бросил он на ходу.
Во двор вела квадратная арка, очень похожая на ту, где погиб Владыкин. Проведя в уме необходимые вычисления, коллежский советник потянул на себя дверь в угловом парадном. В нос ему из полумрака ударил запах чего-то вроде прокисших щей или, возможно, плесени. Пол под ногами на площадке и на лестнице был давно не мыт. В одной из квартир второго этажа кто-то визгливо бранился.
Дверь нужной квартиры была без таблички. Платонов отрывисто постучал, эхо разнеслось по всем пяти этажам. Тишина. Постучал еще и услыхал подобие шороха за дверью.
– Будьте добры, помогите, – сказал он.
Звякнула отмыкаемая цепочка.
Глава вторая
Семейные истории
В дом на набережной Мойки пускал вышколенный швейцар. Владыкины занимали всю левую половину второго этажа, там же постоянно обитала их прислуга. Хозяйка приняла Григория Денисовича в гостиной. На вдове действительного статского советника было черное платье с глухим воротом, из украшений – только символическая нитка белого жемчуга на шее. Как про себя отметил Платонов, Ирина Сергеевна в иные времена отличалась если не редкой красотой, то безусловной привлекательностью. Увы, годы не пощадили ее. Лицо с тонкими чертами осталось чистым и практически без морщин, однако с ним диссонировала чрезмерная полнота, совершенно испортившая когда-то стройную фигуру. На незваного гостя Владыкина смотрела твердо, не мигая. По ее зеленоватым глазам с короткими ресницами невозможно было прочесть, плакала она или нет, получив горестное известие.
– Сударыня, приношу вам свои соболезнования, – сказал Платонов, сняв форменную фуражку и наклонив голову.
– Оставьте. Вы же не за этим явились, – без сантиментов отреагировала его собеседница.
Сесть она не предложила, сама оставшись стоять. Ритуал вежливости был соблюден, настало время продолжить расследование.
– Не стану спорить. Удобно ли задать вам несколько вопросов? – таким же тоном осведомился Григорий Денисович.
– Мне уже задавали вопросы господа из полиции. Вы имеете к ним отношение?
– Нет. Я служил вместе с вашим мужем. Старший помощник делопроизводителя третьего отделения канцелярии министра.
Владыкина приподняла бровь.
– Чем занимается ваше отделение?
– Делами по инспекторской и церемониальной частям.
– Инспекторской… Что сегодня инспектируете?
– Обстоятельства смерти вашего мужа внушают определенные подозрения.
– Кого и в чем подозревают?
Платонов по-прежнему был сама невозмутимость.
– Я не готов назвать конкретное лицо. Скажите, вас совсем не удивила столь поздняя отлучка Петра Константиновича в пятницу?
– Нет, – односложно и без колебаний ответила Владыкина.
– Почему?
– Его время от времени вызывали на службу по вечерам. Вам должно быть известно.
