Через Горы! От Кашгара до Кашмира - страница 7

– Господин Назаров. Вы умный и знающий человек, и мы пришли просить у вас ценные советы.

Этим формальным вступлением я был озадачен и растерянно думал, за какими советами пришла эта депутация. Но все оказалось не таким уж значительным. Они принесли мне образцы меди и несколько монет с трещинами и хотели узнать причину дефекта. Я осмотрел образцы и сразу понял, что беда была в связи с включением высокой доли примесей в металле. Очевидно, китайские уста не знали процесса рафинирования меди, и их печи не были приспособлены для такой цели.

– Ваша медь отличная, – сказал я, – но не достаточно чистая. Надо осмотреть ваши печи, а затем подумать, как решить проблему.

К моему удивлению, они выглядели очень смущенными, о чем-то бормотали между собой, а потом дали некоторые инструкции мальчику, который снова стал в позу и начал говорить:

– Наш монетный двор очень плохо построен. Там грязно и полно мусора, и мы просто не можем показать его в таком состоянии такому важному человеку, как Вы.

Я рассмеялся и объяснил, что все это не имеет значения, по крайней мере, я не буду вмешиваться вообще в состояние монетного двора и производства, но они были упрямы, и я понял, что была какая-то другая скрытая причина, из-за которой они не хотели показать мне свой метод работы. Я не стал настаивать. С многочисленными заверениями, заявлениями, извинениями и хорошими пожеланиями они ушли.

Три месяца спустя, то есть время, для них достаточное, чтобы получить ответ от генерал-губернатора провинции Синьцзян с разрешением, чтобы показать свой монетный двор иностранцу, я получил от господина Лу приглашение на ужин.

После хорошего ужина, с настоящей китайской кухней, который, как я узнал впоследствии, был специально приготовлен самой госпожой Лу, меня и еще одного гостя пригласили поехать и посмотреть монетный двор. Было совершенно ясно, что за эти три месяца они провели подготовку к приему «важного человека» и помещения были хорошо убраны.

Их способ очистки меди показал именно то, что я предполагал. Сам металл был хороший и чистый, но в процессе литья поступало большое количество кислорода из воздуха, и китайские ремесленники не знали совершенно простой операции по предотвращению окисления металла. Я объяснил в чем дело, и прямо предложил обучить их людей как рафинировать медь. Чиновник переполнил меня словами благодарности, и сказал, что он об этом хорошо подумает. Больше я никогда не слышал об этом ни слова. Очевидно, было решено, что все эти хлопоты не стоят расходов. Легко переносящему тяготы жизни населению Кашгара, несмотря на их постоянную нужду в деньгах, пришлось смириться с плохо изготовленными монетами.

По случаю дети господина Лу посещали российские семьи. На Рождество и Пасху они сделали ряд визитов и им понравились наши российские яства, особенно наши куличи. У меня не было сомнений, что блестящая карьера ждет мальчика, но положение его сестры было действительно трагичным. Благодаря ее образованию, целый новый мир европейской жизни и культуры открывался для нее, но он был совершенно чуждым для ее семьи и ее окружения, неграмотного и погруженного в приметы, предрассудки и фантастические концепции о внешнем мире. В этом отдаленном уголке земного шара китайские женщины проводят жизнь в изоляции в соответствии с древними традициями. Молодая душа этой девушки была, так сказать, заражена сладким ядом европеизма. Брак с каким-нибудь грубым, невежественным китайцем и перспектива быть похороненной в уединенном гареме были бы ужасными для этой умной и культурной девушки. Господин Лу понимал тягу души своей дочери, и делал все возможное, чтобы перебраться со своей семьей в Пекин, но я не слышал, сумел ли он сделать.