Через лето - страница 2

–Тань, пойдём на соседние свободные места пересядем, я с тобой поговорить хочу.

Ни говорить с ним, ни пересаживаться у меня не было никакого желания, но обижать я его тоже не хотела, поэтому со вздохом поднялась и пересела на заднее кресло.

–Как хорошо едем, правда? – начал он.

–Да, просто замечательно.

–Скажи, на какие оценки ты учишься?

–У меня четыре четвёрки, но сам понимаешь, у нас лицей.

–Молодец!

–А твоя Танечка как учиться?

–О, … если я сейчас скажу, ты обидишься.

–Да нет, что ты? Говори.

–У нее всего одна четвёрка, хотя учится в гимназии. Она у меня просто умница.

От его слащавой интонации меня перекосило, а от осознания того, что какая-то Таня лучше меня, меня передёрнуло.

–Что-то ты дерганная сегодня, – начал опять Лёша.

Я ничего не ответила, просто встала и пересела на своё место. Вставив наушники, я не удержалась и бросила взгляд на Лёшу. Его лицо не выражало никаких эмоций, он достал телефон и углубился в него.

–Хорошо же начинается поездочка, – сказала я под нос.

Вся оставшаяся дорога прошла без приключений. Мужчина, которого, как, оказалось, звали Олег, постоянно косился то на меня, то на Лёшу, но ничего не говорил. Я погрязла в музыке и, если честно, даже засыпала. Лёша кому-то всё строчил любовные письма (наверняка Тане). И как-то всё было тихо, спокойно. Никто не вставал с мест, не вскакивал, не кричал громко, пока всё продвигалось, пусть и не замечательно, но довольно терпимо.

«Это будет день без слов: тихий шум листвы и всё.

Ветер с моря принесёт запах прелых мятных трав.

А часов у нас не будет, не зачем носить часы,

Время-это тоже ветер из нейтральной полосы…»

Олег Денисенко

В Тверь мы въехали где-то полпятого, что однозначно было не рано. Сделали остановку на главной площади, где взяли на борт Аню, Машу и ещё какого-то парня. Кстати, последний был довольно милый. И прошла эта вся процессия прямиком в конец автобуса, хотя до этих соединённых мест пустовали где-то сидений восемь. Ну, пошли и пошли, казалось бы, но на одном из этих восьми «кресел» сидел Лёша, которого как дуновением ветра отнесло назад, и он, можно сказать, чудом очутился вместе с весёлой, недавно вошедшей компанией. Было ли мне обидно, что я там не нахожусь? Конечно. Эта четвёрка о чём-то весело разговаривала, а я … была никому не нужной. Обидно осознавать, что для людей, которых знаешь года три, ты не представляешь никакой ценности.

Ещё до лагеря этого несчастного, до этой поездки, я дала себе зарок – ни в коем случае не плакать! Но хотелось это сделать мне уже сейчас. Тем не менее, собрав волю в кулак, я отвернулась к окну, прибавила громкость и закрыла глаза.

–Ты, блин, меня слышишь? – стоит отметить, что вопрос сопровождался хорошим таким встряхиванием.

–Слышу, слышу, зачем так трясти?– ответил мой голос, неприлично сонливый.

Подняв голову, я увидела его, того парня из сна, с которым я всегда вела воображаемый диалог. Господи, какие у него руки мягкие и тёплые. Я уже схожу с ума, чувствую это.

–Да проснись же ты!– заорала моя мечта в моё освобождённое от наушника ухо.

Его лицо приблизилось. Я потрясла головой, и наваждение внезапно исчезло. Вместо идеального лица (а любимое лицо всегда кажется идеальным, это я знаю наверняка) я увидела какие-то прыщи, какие-то чёрные точки, брови, которые, видно было, медленно срастались. Брр.

–Я разве тебя знаю? – скрыв мгновенное отвращение, произнесла я.