Одет парень был прилично, но очень неопрятно. Ботинки чистить он вообще, видимо, считал излишним, а джинсы тоже не отличались свежестью. Однако все равно чувствовалось, что этот человек по натуре аккуратен, просто в данный момент ему совершенно было наплевать на свой внешний вид.
– Что… вы от меня хотите? – сглотнув слюну, спросил парень.
– Для начала, может быть, вы представитесь? – предложила я.
Молодой человек промолчал, поводил губами туда-сюда и пожал плечами.
– Мы ведь все равно выясним, кто вы, – нажала я.
– Антон меня зовут. А в чем, собственно, дело? – повысил он голос. – Я сижу на скамейке, пью пиво. Может, вы скажете еще, что я пьяный? Ага, несколько дней назад, между прочим, ваши коллеги меня ограбили!
Молодой человек с каждой фразой возбуждался все больше и больше.
– Нас это не интересует, – отрезала я.
– Зато меня очень интересует! – огрызнулся Антон. – Я шел, совершенно спокойно по улице, встречают меня двое, в форме, выворачивают карманы, достают таблетки темпалгина и, потрясая у меня перед носом ими, говорят: «Это наркотики! Ты наркоман!»
Я слегка усмехнулась. Эта история была абсолютно не связана с делом, однако я решила дать человеку выговориться.
– Темпалгин – наркотики! Вообще уже! А потом завели меня в подъезд и в лицо брызнули паралитическим газом. И мобильник забрали, и деньги все до копейки повытрясли. А вы говорите!..
– В данном случае нас интересует, почему вы следите за моей подругой, – оборвала его я.
– Ни за кем я не слежу! – отрезал Антон. – И вообще, это мое дело!
– Стоп, как это ваше дело? При чем тут моя подруга? Вы ходите по пятам за этой женщиной который день и утверждаете, что не преследуете ее. Тем не менее ваши действия по закону квалифицируются именно так.
– Я же не со злым умыслом за ней хожу, – раздраженно проговорил Антон и вытер лоб.
– Вот я и спрашиваю – с какой целью вы это делаете?
Повисла пауза. Я терпеливо ждала. Виктор сидел молча, ничем не проявляя себя, поскольку я не дала ему никаких указаний. Однако, разумеется, он был наготове. Но когда ждать мне надоело, я вздохнула и сказала:
– Видимо, вы не хотите говорить по-хорошему. Придется проехать с нами в отделение.
– Не надо, – замотал головой Антон. – Я не хотел ничего плохого этой женщине, поверьте, я ни разу не угрожал ей, она может это подтвердить.
– Она это подтверждает, – сказала я. – Но согласитесь – ведь мало кому понравится, когда за ним неотступно следят.
Антон замотал головой и попробовал улыбнуться.
– Ну, вот такой я баран! Сам себя ненавижу.
Даже сидевший рядом с ним невозмутимый Виктор слегка усмехнулся.
– Так в чем же дело, Антон?
– Ну… В чем, в чем? Нравится она мне, вот! – выпалил вдруг Антон, и в этой его фразе послышались не скрываемые нотки вызова, характерные скорее для подростка, нежели для мужчины его возраста.
Я вздохнула. Ну что ж, это был, конечно, самый простой способ соврать. Антон им и воспользовался.
– Нравится? – улыбнулась я.
– А что такого-то? – еще больше распалился Антон. – Нравится, и все! И вообще я сейчас позвоню в отдел, и там проверят, кто вы такие… Вы думаете, я что совсем идиот? Вы из газеты «Свидетель», и никакая вы не милиция. Вы бы лучше написали статью про то, что со мной случилось. Когда мусора… извиняюсь, менты, – слегка смутился Антон и понизил голос. – Ну, короче, когда органы правопорядка так себя ведут, я вообще конкретно охреневаю, как говорится, дорогая редакция!
