– Юлия Андреевна, мы провели ряд необходимых оперативных мероприятий… – начал Дождев, но Тропинина его перебила:
– Да вы это мне уже сто раз говорили! Но что толку-то от ваших мероприятий?! Быть может, стоит еще раз хорошенько проверить его телефон? Хотя… Что я говорю? Вы же и телефон его не нашли.
– Телефона нет, но проверить список его абонентов и разговоров мы смогли. Поверьте мне, там только ваши коллеги по больнице. И всех уже допросили. В некоторых домах произвели обыски, но ничего, что указывало бы на связь вашего бывшего мужа с этими особами, – нет. Я понимаю, вся больница гудит, образ доктора Тропинина обрастает слухами, ему приписывают многочисленные любовные романы, но на деле оказывается, что по большей части все это – фантазии ревнивых женщин, ваших коллег. Безусловно, доктор Тропинин – мужчина интересный, и поскольку он находится сейчас в разводе, то свободен, сами понимаете… Но если у него и были отношения с вашими коллегами, то все они хранились в тайне. Во всяком случае, в их семьях все спокойно, и у мужей нет никаких претензий…
– Так они вам и скажут! – нахмурилась Юлия. – К тому же только я знаю трех его любовниц, и все они, кстати говоря, не замужем. Так что и мужья здесь ни при чем.
– Вы имеете в виду Савушкину, Кравченко и Наполову?
– Да… – выдавила из себя Юлия.
– И что вы хотите сказать? Что одна из них из-за ревности могла бы…
– Да ничего я не хочу сказать! Он жив, слышите?!
– Но если так, то почему же он не сообщил, где находится? Даже если предположить, что он куда-то уехал, то точно уж недалеко, потому что его паспорт дома… И внутренний, и заграничный. К тому же все считают его человеком ответственным, а раз так, то разве мог он вот так взять и оставить работу? Бросить своих пациентов? Причем в конце ноября у него было запланировало целых восемь операций!
– Вот вы спрашивали меня, пропадал ли он раньше, и я ответила вам, что нет. Но вы не спросили, надолго ли. Так вот, надолго – нет, никогда. Но бывало такое, что он исчезал на несколько часов. Телефон оставлял в ординаторской, а сам словно испарялся. Или, к примеру, вечером ехал на своей машине домой, но дома его не было…
– Это уже детский сад, честное слово! – не выдержал Дождев.
Юлия поняла, что перегнула палку, что тот факт, что Тропинин после работы ехал не домой, а куда-то еще, не считалось исчезновением. Это для нее, для его жены, считалось, что выпал из поля ее зрения. Но что, если Дождев догадается, что она следила за ним? Все пыталась выяснить, с кем же он встречается.
– Скажите, что я могу сделать, как помочь следствию? Может, поговорить с кем-то по душам?
Дождев, допросив многих коллег Тропининой, отлично знал, как к ней относится коллектив, как подсмеиваются над ее неоправданной ревностью, а потому лишь развел руками, понимая, что все это будет бессмысленным и никто и никогда не пойдет с ней на сердечный разговор. Не тот это человек, с которым хотелось бы потрепаться по душам.
Подозрительная, иногда даже агрессивная, вся на нервах – она меньше всего располагала к женской дружбе. Единственно, за что ее ценили на работе – это профессионализм.
– Я предполагаю, что он вел двойную жизнь, – зачем-то сказала она, словно для того, чтобы в этом деле появилось что-то новое, интригующее.
Дождев, который и сам вел двойную жизнь, постоянно мотаясь в Москву к своей замужней любовнице, тихо засмеялся.
