– Сейчас вы можете подойти и попрощаться с покойным, – хорошо выверенным тоном произнес распорядитель.
Никто не двинулся с места. Инга подумала, что совсем не знает правил церемонии, кто должен подойти первым – близкие, родственники? В воздухе разлилась электризующая неловкость. Краем глаза Инга заметила, как в кармане впереди стоящей дамы засветился прямоугольник, и с ужасом подумала, что сейчас эту мучительную тишину разорвет телефонный звонок. Но вышло еще хуже – включился навигатор.
– Вы приехали, – объявил собравшимся веселый голос комического актера.
Инга громко всхлипнула и выбежала из зала. На крыльце, под огромным каменным козырьком, она прижалась лбом к холодной колонне и поняла, что все слова о невосполнимости, тяжелой утрате, о сиротстве – все правда.
Из темного пространства на улицу понемногу выходили люди. Вдыхали весенний воздух, расправляли плечи, их лица разглаживались – мы еще живы. До Инги долетали обрывки фраз.
– Давно не виделись…
– Теперь все чаще на похоронах…
– Рад видеть. Жаль, что по такому поводу…
– Как дети? Как сам?…
– Здравствуйте, Инга! – раздалось у уха, как выстрел.
Тяжелое облако 24 Faubourg Hermes накрыло ее сетью.
Как я с духами-то угадала.
Она медленно повернулась на голос.
– Здравствуйте, Софья Павловна! Примите мои искренние…
– Спасибо, – отрезала Софья Павловна и опять взялась за кружевной платочек. Выдержала паузу. – Прогуляемся? – Она пошла вперед не оглядываясь. Инга двинулась следом. Сзади шагал водитель Софьи Павловны.
Ветер покачал голые ветки, сбросил остатки дождя на женщин. В разрывах туч показалось робкое солнце.
– Ну что за погода этой весной, ей-богу! Невозможно подстроиться под ее перепады настроения. Только вчера поманило теплом. – Софья Павловна остановилась, резким движением смахнула с плеч капли. – Вы уже нашли себе новое место работы?
– Пока нет, не тороплюсь, – Инга чуть не споткнулась.
Ну вот откуда она все знает?
– И правильно. – Софья Павловна сладко улыбнулась. – Отдых вам не помешает. Вид измученный, лицо совсем серое, я вас с трудом узнала. И можно, наконец, отказаться от каблуков и не гнаться за модой, это ли не роскошь, правда?
Инга машинально посмотрела на свои ботинки – только сегодня утром она думала о том, что надевать каблуки на похороны по крайней мере неуместно.
– Вы ведь были у Александра Витальевича совсем недавно, вместе с этой… – Софья Павловна покрутила пальцами и сделала вид, что вспоминает имя.
Хотите, чтобы я занервничала, начала подсказывать, оправдываться? И часто вы заставляете людей вам подыгрывать?
– С Верой, – наконец не выдержала Софья Павловна. – Помните? – спросила раздраженно.
– Да. Мы говорили о последнем Каннском фестивале.
– Меньше всего меня сейчас интересует тема вашей беседы. Вы в котором часу ушли?
– Довольно поздно. Не раньше двенадцати.
– Вы сидели в кабинете?
Инга остановилась. Софье Павловне, которая уже врубила шестую скорость, пришлось резко затормозить.
– Да, в кабинете, – жестко сказала Инга. В этот момент она поняла, что чувствует Катька под допросом о школьных делах.
Посмотрим, хватит ли у тебя наглости обвинить меня, как Веру.
– Вы не заметили ничего особенного в кабинете? – нашлась Софья Павловна. – Все ли на местах? Был порядок?
– Идеальный. У Александра Витальевича всегда порядок.
Инга так и видела эту картину: безутешная скорбящая вдова дрожащими руками перебирает наследство.
