А вот и сам Глущенко.
На ловца и зверь бежит.
– Доброе утро, – сказал он, на мгновение встретившись с ней взглядом. – Как ваши дела? Если уже есть вопросы, готов ответить.
«Его прислал Мехмет, – решила она. – Через силу пришел, давит из себя нужные слова».
– Доброе утро, – сказала она. – Все в порядке, работаю. Я отправлю вам список контрагентов, пришлите, пожалуйста, по ним договоры, акты и тендерную документы. За этот год и за прошлый.
– Можно взглянуть на список?
Глущенко подошел ближе.
Она показала ему список компаний.
Он напрягся. Прочистил горло.
– Знаете, Вероника, мы не всегда проводим конкурсы. Мы не можем доверить стройку или поставки кому попало. Есть, так сказать… проверенные компании. У них гарантия качества при рыночных ценах.
– То есть нет тендеров?
– Есть, но не всегда. Наша закупочная политика позволяет проводить закупки у единственного поставщика. В этом нет нарушения. Если мы где-то ошибаемся, скажите, но конкретно, а не просто, что нет тендера. Мы всегда стремимся к максимальной эффективности.
– Давайте я пришлю вам список, а вы посмотрите, что есть.
– Хорошо, присылайте.
– И еще есть список старых контрагентов, с которыми уже не работаете. По ним тоже нужны документы.
– Зачем?
– Для понимания динамики.
– Ладно.
Глущенко вышел.
Ника взглянула на список. Двадцать компаний. Несколько десятков турецких фамилий, с вкраплением европейских и арабских. Шесть офшоров. Хуже не придумаешь, но трудности ее не пугают. Они ее мотивируют. Третий закон Ньютона гласит: «действию есть всегда равное и противоположное противодействие». Это о ней, главный принцип ее жизни с некоторых пор. Жизнь давит – она давит в ответ.
На обед она спустилась в кафе на втором этаже.
Глущенко тоже был тут. Не повезло ему.
Взяв салат, горячее и кофе, она подсела к нему за столик:
– Не возражаете?
– Нет.
Он попытался улыбнуться. Что еще ему оставалось?
– Готовим вам документы, – сказал он. – Буду высылать частями. Некоторые из них только на турецком, некоторые на турецком и английском. Если нужен переводчик, скажите.
– Пока не нужен. Дмитрий, можно вопрос?
– Да.
Он сделал глоток кофе. Полные губы обхватили край чашки, и Ника почувствовала, как демоны шевельнулись внутри. У одного из тех, кто насиловал ее в Ангарске, были такие же губы: толстые, влажные. Приставив нож к ее шее, он смрадно дышал ей в лицо, в то время как второй рвал ее сзади. Потом они поменялись местами.
Слегка тряхнув головой, она выдернула себя из темного подъезда в Ангарске и вернула в реальность.
– Вы сказали, что работаете с проверенными надежными компаниями, – сказала она. – Вам известны акционеры компаний из списка, который я прислала? Там есть несколько офшоров. Кто за ними?
– Насколько мне известно, местные бизнесмены. – Глущенко смотрел ей в глаза. – Не все хотят светиться.
– Укажите, пожалуйста, их имена в списке. Хорошо?
Глущенко поставил чашку на блюдце.
– Там есть чувствительные моменты, – сказал он. – По этому вопросу вам лучше обратиться к Йылмазу.
– Хорошо. – Ника улыбнулась. – Обращусь.
– Как вам тут живется? – Она сменила тему. – Не тянет на родину?
Глущенко пожал полными плечами:
– Нормально живется. Красивый город, тепло, море. На родине часто бываю.
– Как семья? Здесь? – Пытаясь нащупать Глущенко-человека, она натыкалась на стену, мягко-твердую, защитную, и хотела пройти дальше.
Сейчас она почувствовала, что попала в болевую точку.
