Роксана боялась, что ей будет невыносимо находиться в этом месте, но любые раны рано или поздно рубцуются. Она осмотрелась и составила список того, что нужно купить, чтобы тут можно было жить. Было бы неплохо еще сделать косметический ремонт, но на это денег у нее не было. Поэтому оставалось только привести в порядок то, что есть.
Покончив с ванной, Рокса переместилась в ту комнату, которую когда-то занимали они с сестрой. В горле встал ком, когда она увидела кривые рисуночки, которыми Лу пыталась разукрасить когда-то бежевые обои. Что тогда, что сейчас, у Роксы не поднялась рука попытаться оттереть их. Она принялась мыть обои, старательно избегая прикасаться к детским закорючкам.
– Эй! – Рокса обернулась и увидела нерешительно переминающуюся на пороге Лу. – Я поехала к бабушке, она сказала, что ты здесь.
– А чего не позвонила?
Роксана вернулась к своему занятию, не зная, что сказать сестре. Просить прощения, снова пытаться что-то объяснять – глупо.
– У меня же нет твоего номера, а ба не отвечала. – Голос Лу звучал вполне дружелюбно. – Почему ты не стираешь эти каракули?
– Мне жалко, ты ведь так старалась, когда рисовала их.
Роксу одолевали смешанные чувства: неловкость, смущение и радость.
– Это потому, что ты не разрешала выдирать листы из твоих тетрадей, – фыркнула Лу.
Взяв в руки губку, она обмакнула ее в мыльную воду и провела ей по своим трудам.
– Они и так были наполовину лысыми благодаря тебе, – возмутилась сестра, легонько ткнув ее в бок. – И, кстати, неплохо получалось для шестилетки.
– Сейчас я рисую гораздо лучше и могу разрисовать эти стены нормально, – не дождавшись ответа, она стушевалась и проговорила гораздо тише: – Если ты не против…
– Конечно, нет, это же и твоя квартира тоже. – Роксана пожевала губу, все так же не глядя на сестру, а потом на одном дыхании выпалила: – Ты переедешь сюда со мной?
Лу молчала. Рокса повернулась через плечо и встретилась с ней взглядом. Мелкая задумчиво комкала пальцами губку, которую все еще прижимала к стене. Обои точно раскиснут, только вот Роксане было плевать. Она ждала ответа, жадно всматриваясь в любимое лицо. Только сейчас она обратила внимание, что Лусине была без макияжа и выглядела гораздо более юной, чем при полном боевом раскрасе. Даже младше своих семнадцати.
– Тебе так гораздо лучше.
– Это все для бабушки, – улыбнулась Лу, выпрямляясь. – Она не любит яркий макияж и девушек в джинсах.
– И поэтому ты нарядилась, как японская школьница?
В вопросе Роксаны не было сарказма, Лу действительно была премиленькой в простой синей, обтягивающей, как вторая кожа, водолазке, плиссированной юбке чуть выше колена и милых серых гольфиках. Длинные волосы были убраны в два хвоста, приближая Лусине к образу героини из манги.
– Главное, ба довольна. Кстати, мы курим в квартире? – поинтересовалась она, вытаскивая из неизменного черного рюкзачка пачку.
– Мы? Ты согласна?
Рокса распахнула окно и протянула руку за сигаретой. Пора было признать, что она не в силах отказаться от вредной, но такой приятной привычки, и купить свои.
– Да, – коротко ответила сестра, закуривая. – Много что изменилось за эти годы, но одно всегда оставалось неизменным… Я скучаю по тебе.
Серые глаза смотрели серьезно, как никогда.
– Лу, прости меня, я…
– Эй, хватит, я тоже была хороша. Мы – это все, что у нас есть, так что нечего разбрасываться, – усмехнулась Лу, а потом порывисто прижалась к сестре, как когда-то в детстве. – Рассвет всегда приходит, – тихо прошептала она, чувствуя, как все напряжение между ними тает, словно сигаретный дым.
