– Спасибо за щедрое предложение, но я пас.
Рената ошеломленно молчала несколько секунд, а потом расхохоталась, откидывая голову назад. Маску соблазнительницы она скинула тотчас же, и теперь была снова похожа на ту Ренату, которую знал и к которой привык Маркус: холодная, расчетливая, всегда преследующая какую-то свою цель.
– Замечательно! Ты прошел все испытания, Маркус. Доказал, что умеешь думать головой, а не тем местом, которым думали предыдущие четыре кандидата на должность моего телохранителя. Ты принят. Можешь выдвигать свои условия, высказывать пожелания – все будет учтено.
Она улыбалась почти тепло, протягивая ему руку:
– Ты оказался крепким орешком, и я думаю, что мне повезло на тебя наткнуться. Учитывая, что в Софии я была проездом, это просто невероятное везение.
– Рад за тебя, – проворчал все еще приходящий в себя Маркус. – Не нарушай условия собственного контракта, и не пытайся меня соблазнить.
– Успокойся, ты не в моем вкусе, – насмешливо сообщила Рената и вышла из комнаты.
– Спокойной ночи, – пробормотал Маркус ей вслед, испытывая колоссальное желание рухнуть в кресло.
И вот что это было, только что? И как я устоял?
26 июня
Нью-Йорк, в который они прилетели вечером, произвел на Маркуса неоднозначное впечатление.
С одной стороны, ему больше по душе были открытые пространства и свобода – а здесь о таком можно было только мечтать. В Нью-Йорке парню было тесно и душно, и он испытывал постоянное внутреннее напряжение, желая как можно быстрее вырваться на волю.
С другой стороны, с первых же минут пребывания в городе он почувствовал, насколько все масштабно в Большом яблоке, сколько культур, мировоззрений, народов смешалось на его улицах, и что попытки вычленить в этой плотной массе что-то конкретное практически бессмысленны. Его невольно завораживало бесконечное движение – словно гигантский водоворот, рано или поздно засасывающий все и всех вокруг.
Возносящиеся к мрачным тучам небоскребы подавляли своей мощью и незыблемостью. Нескончаемый поток сигналящих машин и углубившихся в свои мысли пешеходов, смешение разнообразных и не всегда приятных запахов, холодные и редкие капли дождя, почему-то с садистской точностью попадающие за шиворот, хаотично метавшиеся мысли – и девушка, идущая рядом с ним, ставшая неожиданно маяком в жизни без прошлого.
Рената прокладывала себе путь сквозь толпу с такой уверенностью, что Маркусу только и оставалось следовать за ней, изо всех сил стараясь не глазеть по сторонам. Все-таки он должен был охранять Кордиале… даже если очень хотелось просто остановиться на углу и смотреть, слушать, обонять этот огромный и бесконечно разнообразный город, стать на какое-то мгновение его частичкой и попробовать понять, чем он живет.
Интересно, был ли я здесь раньше? До того, как потерял память?
Словно бы это могло помочь, он осторожно, почти бережно провел ладонью по стене, к которой его прижала толпа. Шершавый, прохладный камень, как ни странно, успокоил его, и Маркус глубоко вздохнул.
Все в порядке. Все идет именно так, как и должно идти. На все неясности найдутся ответы, рано или поздно.
Рената остановилась так неожиданно, что Маркус, погруженный в свои мысли, чуть не толкнул ее.
– Что? – тут же негромко спросил он.
Кордиале как-то по-особенному наклонила голову набок, словно прислушиваясь к чему-то. Смотрела она при этом в окно небольшого ресторана, перед которым они оказались.
