Дай постучался в дверь. Ответа нет.
– Я принес одежду! – крикнул он и прислушался.
– Оставь у входа, – глухо отозвался голос из-за двери.
Хлюпнула вода, похоже, девчонка вылезла из ванны. Раздались торопливые шаги, и через пару минут воровка приоткрыла дверь и требовательно выставила руку.
– Одежда, – нетерпеливо сказала она, заметив замешательство Дая.
Он положил вещи ей на руку и дверь в комнату снова захлопнулась.
Даймонд прижался к стене и обессилено осел на пол.
Он допросит девчонку. Обязательно. И церемониться с ней не будет; не зря же потратил столько времени и нервов. Прошло всего ничего, а он выжатый, как лимон. Сказывалось отсутствие отдыха. Но ничего, Дай справится: найдёт камень, пожелает свободы и тогда уже отдохнёт за все бессонные ночи, проведённые на заданиях от Совета.
Да, эта миссия осложнилась, но в этом мире просто так ничего не даётся. Зато в награду за перенесённые страдания Дай получит свободу. Пьянящую, долгожданную. Если все обещания «Железной» не были ложью.
Дай горько улыбнулся и повесил голову на плечи.
Так глупо желать свободы, когда знаешь, что заточён навечно. Но надежда как вода всегда найдёт способ просочиться.
«Ещё не поздно сбежать», – прошелестела далёкая, словно подслушанная мысль и Дай тут же отбросил её.
Он не жилец, если сбежит. Шпионы Совета найдут его везде, даже в другой стране, и убьют, не задумываясь, в этом можно не сомневаться. Да и друзья: Лиам, Шелла, Рэйка, особенно Рэйка, никогда не простят Дая за такой трусливый побег.
«Не смей предать нас», – сказала Рэйка на прощание. Если трактовать это дословно: «Не смей сбегать, а если убежишь, я найду тебя и убью своими руками».
И Рэйка сделает это, без сомнений. Она способна на всё ради мира и процветания своего королевства, а королевство – это, в первую очередь, власть имущие, политики. Если Дай сбежит, то подорвёт систему; он слишком много знает и представляет опасность.
Дверь комнаты резко распахнулась, на пороге появилась девчонка.
Дай едва сдержался, чтобы не присвистнуть.
В своей новой одежде она походила на куклу в карнавальном наряде. Словно сбежала из скандальной постановки, о которой Дай наслышался от принцессы Шеллы.
Она рассказывала, что на сцене мужчины представали в платьях, а женщины – в брюках и фраках. Неудивительно, что вокруг этой пьесы разразился такой скандал. В приличном обществе неслыханно, чтобы дамы выряжались в мужскую одежду, а мужчины в женскую. А вот Шелти эта идея понравилась. Сама она мужскую одежду не надевала, но, поговаривали, заставляла своих служанок выряжаться дворецкими, а может и не только их. В конце концов, рядом с ней всегда ошивается верный «пёс», готовый услужить любой её прихоти.
В руках Лилит держала окровавленную рубашку.
– Идем, – скомандовала она.
– Куда?
– Избавляться от улик.
Она развернулась и опять вошла в комнату. С каменным лицом она кинула рубашку в камин, за ней последовал старый сюртук и даже шляпа.
– Вы же в полиции часто это делаете, – презрительно скривила губы Лилит.
Дай с интересом взглянул на неё. Она бесстрастно взирала на огонь пожиравший одежду. Сухие части быстро вспыхнули, остальные же с шипением и неприятным запахом подгорали. От влажности клубился дым.
Лилит застегнула на шее стоячий воротник приталенного бордового фрака, отдалённо напоминавшего мундир, оправила фалды, натянула чёрные перчатки с металлическими костяшками и покинула комнату.
