— А с чего началось?
— Не знаю. Я в гастроном ходила, возвращаюсь, смотрю: люди собрались. Вот подошла да и стою теперь вместе со всеми.
— Кто-нибудь видел что-нибудь еще? — спросил Турецкий у толпы.
Люди безучастно смотрели мимо него на огонь, только старушка, с которой разговаривал Александр, перекрестилась и сказала:
— Покарал Господь злодеев. Столько людей обобрали, а огонь все поглотил. Бренное наше богатство на земле, на тот свет ничего с собой не возьмешь.
Сквозь толпу к Турецкому пробрался Грязнов, бросил на ходу:
— Чего ты застрял? Нашел что-нибудь?
— Нет.
— Пойдем со мной. Там мальчишки кое-что видели.
Слава подвел друга к группе подростков, попросил их:
— Ребята, расскажите, пожалуйста, и этому дяде, что вы видели. Давай ты, старший.
Мальчик лет двенадцати, в куртке зеленого цвета и в вязаной шапочке, вытер покрасневший от холода нос и начал рассказывать:
— Мы в войну играли, прятались за оградой. Видели, как из двери черного входа вышли двое мужчин в темных масках, сели в иномарку, кажется, это был «мерседес», черный или темно-синий, и уехали. А потом что-то хлопнуло и стало гореть.
— Хлопнуло? — переспросил Турецкий.
— Ну, как что-то взорвалось, но не очень громко, — объяснил мальчик.
— А ты ничего не сочиняешь? — спросил Грязнов.
— Они тоже слышали, — указал мальчик на своих друзей. — Да, ребята?
— А я ничего не видел, — сказал плотный белобровый мальчик лет десяти.
— Так он в засаде в другом месте находился, — пояснил старший.
— Спасибо, мальчики, за информацию, — поблагодарил Грязнов, записав в блокнот фамилии, имена и адреса юных свидетелей.
— Передай список свидетелей своим операм. Тут явно умышленный поджог. Я вот завтра допрошу госпожу Бережкову. Возможно, кое-что прояснится и по поводу этого пожара.
— Чего-нибудь нового накопал в бумагах? — поинтересовался Грязнов.
— Кое-что. Казанский вот настойчиво предлагает не беспокоить генерала в отставке Васильева, который проживает в квартире, проданной ему «Ресурсом». Как тебе это нравится?
— Не понимаю, почему он работает у вас? Как вы его терпите? — возмутился Слава.
Турецкий рассмеялся и ответил:
— Таких обычно держат для равновесия. Казанский может заискивать, помогает начальству раны зализывать, льстит и тому подобное. Он — цивилизованный человек, не то что мы с тобой, дикари бескомпромиссные!
— Да ну тебя к дьяволу! Поедем, что ли?
— Поедем, может, хоть сегодня дома поужинаю. Айда ко мне! Ирка будет просто счастлива!
— Представляю, опять начнет сватать своих подруг?
— Ну так скажешь, чтобы отвязалась, мол, и без того хватает девиц.
— Сегодня не могу, в другой раз, — пообещал Грязнов. — До дома я тебя подброшу, а уж ты Ирише похвастайся, что это именно я тебя привез, она оценит.
