«Дурацкий день рождения», – подумалось напоследок.
Когда я очнулась, эхо смолкло, а снизу не доносилось ни шороха. У меня вырвался невольный стон от острой боли. Даже не знаю, что причиняло большее страдание – голова или копчик. Пока лежала на ступенях, думала, что голова, но когда начала вставать, кряхтя как старуха, пальму первенства взял копчик.
Из оконных проёмов лился тусклый свет зарождающегося утра. В растёкшейся, чуть светящейся зелёной луже валялись остатки моего телефона и электрошокер. Мне очень хотелось надеяться, что Ант жив, а монстры закончились. В пользу второго говорила тишина в башне и безмятежное птичье щебетание снаружи. А вот насчёт первого… Я взмолилась Небесным Богам, чтобы ничего непоправимого не произошло. Держась за стенки, чуть дыша и стараясь не ойкать от стреляющей боли, я спустилась вниз.
На бетонном крошеве пола, раскинув руки, лежал мой однокурсник. Его свитер был разорван и перепачкан зеленоватой слизью вперемешку с кровью. Пара луж мерцала у входа и сбоку от лестницы. Больше поблизости никого и ничего не было.
Я бросилась к Анту. Рухнув на колени, дотронулась до его лба и запаниковала. Парень был очень холодный. Мысли застучали в моей несчастной голове, словно горошины в крутящемся барабане – ни за одну не ухватиться.
«Так, Инга, спокойно», – приказала себе и начала медленно перемножать однозначные числа на восьмёрку. Из всей таблицы умножения именно операции с восьмёрками в детстве давались мне особенно тяжело. Одним словом, проклятое для меня число! И всё же оно странным образом помогало собраться в стрессовых ситуациях. И сейчас помогло.
Перво-наперво надо проверить пульс и дыхание – пришло мне на ум. Принялась искать пульс на запястье парня, но так и не разобрала, чей стучит – его или мой. С шеей тоже не получилось – я ощупала всё в поисках таинственной сонной артерии, но она так и не нашлась. Хвала небесам, с дыханием получилось лучше. Оно было, хоть и очень слабое.
Только что делать дальше?
Обработать раны, вызвать скорую и полицию – услужливо подсказала память, руководствуясь действиями киногероев. Телефон Анта я нашла быстро, он лежал рядом целёхонький. Но воспользоваться, к сожалению, не смогла. На чёрном табло замигал белый кружок блокиратора. Он тоже решил, что палец владельца подозрительно холоден, и не отреагировал. Я пыталась согреть руку парня своим дыханием, чтобы отключить защиту, но телефон наотрез отказался выходить в меню контактов.
Так! И что теперь?! Что у нас там по плану – обработать раны? Но чем?
На крыше остались банки с водой – осенило меня. И я возблагодарила небеса, что в придорожном магазинчике настояла на покупке минералки.
– Ант, миленький, потерпи, – прошептала и бросилась наверх.
Это был незабываемый марш-бросок, полный боли, упрямства и страха за Анта. Наверное, именно этот страх мне силы и придал. Влетела на крышу птицей. Там пришла в голову счастливая мысль порыться в мото-торбе, и на самом её дне нашлась аптечка. Закинула её к себе в рюкзачок вместе со всеми невскрытыми банками. Решила захватить также оба пледа, вспомнив, каким Ант был холодным.
Я так перенервничала с этим бегом по ступеням туда и обратно, что даже боль куда-то ушла. Ее вытеснил даже не страх, а леденящий ужас при виде Анта. Он лежал в той же самой позе, в которой я его оставила. Дрожащими руками открыла аптечку, но смогла идентифицировать лишь ножницы, бинты с салфетками, одноразовый шприц и резиновый жгут. Света на первом этаже башни не хватало, чтобы прочитать названия лекарств. Да если бы и прочитала, вряд ли мне это помогло бы без интернета.
