На мой взгляд, Вульф оказался в дурацком положении. Он и не подумал упомянуть о трости. Неужели ждал, что она сама о ней невзначай сболтнет, а заодно и о том, кто ее там оставил?
Ясно, он ждал. Но она этого не сделала и снова замолчала. Никогда еще, по-моему, Вульф не тратил столько сил, чтобы остаться на том же месте. В конце концов он сделал вид, будто набирает номер Кремера, но даже это ни к чему не привело. Тогда он позвонил Фрицу и попросил пива.
В эту минуту зазвонил телефон. Сняв трубку, я услышал знакомый голос:
– Арчи? Это Сол Пензер. Могу я поговорить с мистером Вульфом?
Вульф взял трубку у себя на столе, и я узнал, что, пока меня не было, он связался с Солом и послал его на выставку. Выслушав отчет, Вульф велел Солу все бросить и приехать сюда. Повесив трубку, он откинулся на стуле и принялся бесцеремонно разглядывать Роз.
– Это звонил человек, – сказал он, – которого я посылал собирать информацию о мистере Гулде. Я бы предпочел, однако, получить ее от вас. Могу позволить вам до завтра покопаться в памяти относительно виденного в коридоре, но об убитом вы расскажете мне теперь. Впереди у нас вся ночь. Как давно вы его знали?
– Около двух лет, – угрюмо сказала она.
– Вы его жена… то есть его вдова?
Она вспыхнула, и губы ее дрогнули.
– Нет. Гарри говорил, что он не из тех, кто женится. Так он говорил.
– Но он жил на Морроу-стрит вместе с вами?
– Нет. Он только приходил туда. У него была комната в одном из жилых домов Дилла на Лонг-Айленде. Никто ничего не знал о Морроу-стрит. – Она подалась вперед, сверкая глазами, чем немало удивила меня. – И никто не должен знать, слышите?! Никто, пока я жива!
– У вас есть родственники на Лонг-Айленде? Кто-нибудь из них живет там?
– Не ваше дело!
– Возможно, что и не мое, – согласился Вульф. – Не хотелось бы мне, чтобы оно было моим. Когда и где вы познакомились с мистером Гулдом?
Она плотно закрыла рот.
– Ну, давайте, – жестко сказал Вульф. – Не раздражайте меня без нужды. В следующий раз, когда я попрошу мистера Гудвина соединить меня с инспектором, это будет взаправду.
Она сглотнула:
– Я работала в магазине в Ричдейле, и он… в общем мы познакомились там. Это было почти два года назад, он работал тогда у Хьюитта.
– Вы имеете в виду Льюиса Хьюитта?
– Да.
– Ясно. Чем он там занимался?
– Гарри был садовником. Иногда выполнял обязанности шофера. Потом его уволили. Он всегда говорил, что ушел сам, но его уволили.
– Когда это случилось?
– Уже больше года. Позапрошлой зимой, вот когда. Он был прекрасный садовник и скоро получил место у Дилла. Это примерно в двух милях по другую сторону от Ричдейла. Переехал туда жить.
– И вы жили там вместе с ним?
– Я? – Она смотрела с изумлением и обидой. – Конечно, нет. Я жила дома!
– Прошу прощения. Сколько времени вы живете в квартире на Морроу-стрит?
Она снова замолчала.
– Ну же, мисс Лэшер. Я ведь могу узнать и у консьержки.
– Послушайте, – сказала она, – в Гарри Гулде не было ничего хорошего. Никогда. Я всегда знала это. Но беда в том, что если раз начнешь, то уже не можешь остановиться, даже если знаешь, что он не подарок. Что-то в нем было. Гарри всегда говорил, что он не из тех, кто женится, но, когда впервые привез меня на Морроу-стрит – это было в прошлом июне – и сказал, что снял квартиру, было похоже, что ему захотелось иметь дом и, может быть, мы поженимся когда-нибудь потом. Поэтому я уволилась и переселилась туда. С тех пор я там и живу. Около девяти месяцев. Сначала что-то меня тревожило, а потом это прошло. Денег было не слишком много, но хватало. Позже я снова начала волноваться из-за денег. Не знаю, откуда он брал их.
