– Ты его знаешь? – прошептал мне Вован.
– Шило, кончай разговоры, всех твоих дружков мы порешили. Нас тут много, тебе конец. Просто сдавайся и…
– Счас, обожди!
Я заметил, как зубаны аккуратно расползались по потолку в сторону бандита.
– Чего ждать? Ты сдаешься или нет? – вставил Вован, держась за раненое плечо. – На счет три мы тебя мочим! Раз!..
– Да подозди ты! Всё! Пока, сволоти! Я сваливаю!
Я выглянул из-за угла и увидел, как Шило разбежался и, выбивая плечом окно, вывалился наружу.
– Неудачники-и-и-и! – долетел до нас удаляющийся голос.
Вот псих. Я подошел к разбитому окну и выглянул наружу. Мимо проплывали заснеженные склоны гор. Человек бы точно убился с такой высоты. А автоматон? Не знаю. Странно, но сценарий не заканчивался, значит еще кто-то остался из врагов или что?
Вован рассматривал, что натворили бандиты в машинном отделении. Он посмотрел на мертвого кочегара в углу, ругнулся и стал смотреть показатели приборов.
– Вов, а чего это шипит?
– Что?
– Ну, вот что-то шипит. Слышишь? Газ что ли какой-то вытекает?
– Хм. Шипит…
Вован походил по машинному отсеку, прислушиваясь. Потом открыл здоровенную дверцу, закрывающую работающие агрегаты. Заглянул внутрь, потом глубже, потом цветасто выругался и забегал вокруг, всё переворачивая.
– Палку какую-нибудь длинную! Срочно! Швабру или кочергу! Что-нибудь такое!
Я заозирался вокруг, ничего не понимая. Ничего похожего на швабру в радиусе видимости не было.
– Может лопату? – крикнул я Вове.
Зашуршали когтями по потолку зайцы, уползая к выходу из отсека. Внезапно на меня сверху упал Тушкан, спрыгнул вниз, уцепился за штанину и потянул прочь из машинного отделения.
Беги, – сказала детским голосочком у меня в голове Девятка.
Да что происходит-то?! Я заглянул в люк, куда только что смотрел Вова. Туда-сюда двигались какие-то поршни, обильно смазанные маслом, пахло сажей. От механизмов тянуло жаром. Там, в паре метров ниже между двигающимися механизмами я увидел что-то похожее на бенгальский огонек. С явственным шипением он полз вглубь машины. Что это? Тушкан занудно дергал меня за штанину. Внезапно огонек распался на несколько искр поменьше и потянулся по проводкам в разные стороны к длинным продолговатым красным трубкам, похожим на динамитные шашки. Блин!
Быстро! – пискнула Девятка.
– Вован, уходим! – я рванулся к выходу, Девяткой подхватил Тушкана, правой рукой ухватил Вову.
Тот вроде начал упираться, но я решил, что хватит разговоров, просто со всей силы потащил его прочь. Несмотря на то, что Вова был больше меня, моя Атлетика справилась. Здоровяк поначалу сопротивлялся, но потом уже сам побежал вслед за мной. Мы выскочили из машинного отсека и пробежали половину грузового, когда всё на вокруг начало крениться, уши заболели от грохота взрыва и мы всей гурьбой полетели вперед, получив сильный толчок в спину.
***
– Рулей нет, тяги нет, ничего больше нет, – шипела девушка-навигатор.
– Спокойно, сейчас, – Вован дергал туда-сюда длинный рычаг, над ним так и висел дебаф «Ранение».
– Потеря тридцати пяти процентов объема, скорость снижения… четыре метра в секунду.
– Дотянем…
– Чем помочь? – влез я.
– Не мешай! – рявкнули одновременно Вова и Стелла.
Я благоразумно замолчал, отошел в угол кабины, собрал вокруг себя Тушкана и двух оставшихся зайцев и уселся на пол. Девятка попыталась побороться с Тушканом, но я ее одёрнул. Не время. Закрепившись покрепче, я наблюдал, как два оставшихся члена экипажа пытался спасти падающий, заваливающийся на хвост дирижабль. «Благословение Матери» работало, и я почти полностью восстановил здоровье. К сожалению, и на Вове, и на девушке висел дебаф «Ранение». Черт, куда же остальные зайцы делись? Может пойти назад в остатки грузового отсека поискать?
