– А, что сестёр уже не хватает, теперь уже медбратья работают? Тебя же даже по заднице не ударишь! – поднимаясь на ноги, высказался старик, давая возможность одной из сестёр начать заправлять постель.
– Вот ваша жена приедет вас проведать, её и будите хлопать по заднице, – спокойно ответил Андрей.
– Что ты знаешь обо мне?! – огрызнулся старик.
– А что вы знаете обо мне? – всё так же спокойно ответил Андрей, привыкший к такому обращению новичков в пансионате.
– Убирайся из моей темницы или как это у вас называется? – зло проговорил старик.
– Мы сейчас закончим и уйдём, – произнесла сестра раскладывающие вещи. Андрей помог застелить кровать, затем проверил все выключатели, открыл и закрыл окна.
– Вот кнопка вызова персонала, – проинформировал старика медбрат. – Туалет за дверью, он у вас отдельный. Сантехника, окна – всё исправно. Ужинать будите?
– Ты всё сказал? – старик не меняя выражения лица, зло смотрел на Андрея.
– Как хотите. Мы закончили, но если захотите ужинать, то вы знаете где кнопка, – ответил Андрей и вышел, прикрыв за собой дверь.
– Ух, какой! – улыбнулась сестра помоложе, после того, как они вышли из палаты.
– Ничего, отойдёт, – в ответ улыбнулся молодой человек.
Андрей ухаживал за постояльцами вплоть до ночного сна. Последний час до отбоя был наиболее оживлённым, он разводил по палатам стариков, стараясь включёнными телевизорами заставлять оставаться их на местах. Как итог, ему только оставалось убрать коридоры на этаже. И после этого, пока все будут спать, будет спокойных три-четыре часа, чтобы нормально поесть и хоть немного поработать над своими записями. Проходя последний раз по коридору, он заглядывал в приоткрытые двери, чтобы можно было выключить телевизоры уснувших постояльцев.
– Андрей!? – он смог услышал своё имя, подходя к одной из палат.
– Валентина Петровна, что случилось? – Андрей заглянул в палату через дверь.
– Андрюша, – на выдохе тяжело произнесла старушка. – Мне надо поговорить с тобой, закрой дверь, пожалуйста.
Он уже знал, что сейчас произойдет. В определенный момент, когда старики просили поговорить с ними, у него в груди возникало особое чувство, некое предвкушение облегчения и разрешения сложной проблемы, но не своей, а собеседника. В какой-то мере это чувство было для него привычным, и он вошёл в палату, прикрыв за собой дверь. Сев на край кровати, он пультом выключил телевизор и посмотрел в лицо старой женщины. Он утвердился в своей догадке, увидев в её глазах то, ради чего его попросили войти.
– Мне нужна помощь, – проговорила женщина. – Я хочу, чтобы ты отпустил мне грехи.
– Но, я не священник, – тихо ответил молодой человек. – Я могу только выслушать и понять вас, как человек.
– Это уже много в наше время, – женщина уставилась в одну точку на потолке, шевеля одними губами. – Моя дочь не хочет меня видеть и слышать, уже больше сорока лет. Как я не старалась наладить отношения, она всегда всё делает наперекор.
– На то они и дети, – снисходительно улыбнулся Андрей.
– У вас есть дети? – женщина скосила взгляд на Андрея.
– Ещё нет.
– А родители живы?
– Нет, – смутился молодой человек. Он не привык, когда расспрашивают о нём, он всегда только слушал, и сейчас ему было не комфортно. – Они погибли. Давно. Мы с братом живём вдвоём.
– Моя дочь была бы рада, тому, чтобы я умерла.
– Не говорите так, все любят своих родителей, только не понимают насколько.
